Мичман Империи. Часть вторая

— С кем приходится работать, — улыбнулся он слегка виновато, убирая трубку в карман брюк. — Вы проделали потрясающую работу, мичман, пора её завершить.

— Так точно, — я даже вытянулся по стойке смирно. Приятно было, что оценили и, по ходу, я всё же успею к Лире. Как же я соскучился по ней и Вареньке…

— Оставлю вас, рад был познакомиться, Анатолий, ты знаешь, что делать, — Сычкин попрощался со мной, кивнул Гущину и вышел из кабинета.

— Вроде нормальный мужик, — кивнул я на закрытую дверь, проводив Сычкина взглядом, и усевшись на второй стул для посетителей.

— Угу.

— Толь, а спецназа нам хватит? — Там реально монстры.

Анатолий отодвинул ящик стола и достал из него дубинку, парочку ручных гранат и короткий карабин калибра два миллиметра. Критично оглядел свой арсенал, хмыкнул и глянул на меня:

— Хватит нам спецназа, скажи лучше, у тебя оружие есть? Нужно снаряжение?

— Только это, — я похлопал по кобуре с плазмой. — От Метелицы не отказался бы, а то твоей пукалкой не то, что бандитов, даже меня не взять.

— Да? — он задумчиво посмотрел на карабин, затем хмыкнул: — Ладно, но другого у меня нет. Знали бы, заранее бы подготовились.

— Тогда обойдусь, — вздохнул я, снова вспомнив про свою версию. — Вот это «заранее» мне покоя не даёт.

— В смысле?

— В смысле, как они узнали о победном билете до прямого эфира?

— Туров, — Гущин откинулся в кресле, разводя руками в стороны. — Ты, то, как гений себя ведёшь, то как идиот.

— Не понял, — возмутился я. Не ожидал как-то таких слов.

Он посмотрел на меня, как на неразумного ребёнка, помедлил с ответом, а затем подался вперёд и, решительно, словно ныряет в прорубь, выдал:

— Какой прямой эфир в Империи? Расстояние в космосе учитывай. Запись это. За полгода до розыгрыша пишут, потом показывают сразу и везде.

У меня аж мозг в осадок выпал от такого заявления, а Гущин схватил карабин, приставил к своему плечу и выстрелил.

В тот же миг раздался хруст и сзади кто-то заорал:

— Всем лежать, работает спецназ!

Глава 13

Команды в армии надо выполнять не думая. Особенно такие.

Я рухнул на пол прямо со стула, не вставая. Взгляд тут же нырнул под стол. Наткнулся на бледного от боли Гущина. Он меня заметил.

— Валите его! — заорал Гущин. — Он меня убил!

Что⁈ Взметнулся вверх и в сторону. Место, где лежал, тут же прошили пули, и я ускорил восприятие. Время замедлилось: можно попить чаю и пораскинуть мозгами, а можно…

Вырвал карабин из рук жандарма. Перехватил, как палицу, и с разворота заехал ему по шлему. Шлем и приклад развалились. Жандарм улетел в стену, пробил её и потерялся из виду.

Второй спецназовец только наводился в мою сторону. За его спиной, в дверном проёме показались ещё бойцы. Я врубил родовую технику. Резко сорвался вперёд и протаранил синего, словно тур врага своего стада.

Жандарма снесло назад. Точно в дверь и в его напарников. Страйк!

Сунулся, было, за ними, и чуть не подстрелили. Вовремя заметил и отпрыгнул назад. Так дело не пойдёт. Врубил поисковую сферу, а сразу за ней щупальца.

Этаж кишел бойцами спецназа и жандармами. Одних от других отличало то, что первые были в легких доспехах. От удивления, я аж головой помотал. Вот и аукнулись мне беспечность и доверие.

Происходящее уложилось в голове сразу — подстава, ловушка, жандармы в сговоре, но думать об этом не стал. Сначала надо выбраться из штаба.

Дамс, та ещё задачка. В отличии от Гущина, у них на вооружении армейские АКР. А это проблема — такую пулю не остановлю.

Что делать? Попытался выйти на связь с Кристиной. Связи не было — заглушили.

Огляделся.

Стены тонкие, но через них не пройти, подстрелят. Хорошо ещё, что пока сами не додумались сквозь них штурмовать. Через окно? Нужно время, как бы…

О! Толик!

План оформился мгновенно. Подхватил телекинезом гранаты ротмистра и швырнул их в коридор. Это не остановит синих, они в доспехах, но шуганёт. Заставит чуток отступиться. А я выиграю немного времени.

— Толя, — протянул, подходя к Гущину и, на всякий случай, заглядывая в открытый ящик стола, вдруг ещё гранаты будут.

Не было. Только промасленная тряпка, в которую оказался завернут древний пистолет, и пара наручников.

— Вставай, — поднял Гущина на ноги, стараясь не испачкаться в крови из плеча.

За спиной раздались хлопки и крики боли. Я поморщился. Забыл, как есть забыл. ЛДЖ (легкий доспех жандармов) за качество брони, в армии называют доспехом жопы. Блин, зря гранаты кинул. Вечер стал не то что томным, а с кровавыми оттенками.

— Ничего не скажу, — сквозь зубы прошипел Гущин.

— Да и не надо.

Схватил его под челюсть, заставив открыть рот, и запихал туда тряпку из ящика.

— Молчание — золото, Анатолий.

Телекинезом подхватил из ящика наручники, сумку со стула, ощутил, что Облепиха не сбежала, а сидит там, просто спряталась от происходящего, и шагнул к двери.

— У меня заложник! — крикнул я, выставляя Гущина вперёд, перекрывая им дверной проём, ощущая поиском, как волна атакующих остановила движение и откатилась назад.

— Руки в стороны разведи, — а это прошептал уже Толику на ухо.