Мидавиада

– Это, – говорит, – и будет вашим заданием. Отправляйтесь в Тарию сегодня же. Узнайте точное количество запертых в башне и передайте паргалиону Зегде, что помощь из Миравии уже близко.

Гараш опять нахмурился:

– Попасть на остров невозможно. Как же мы свяжемся с Зегдой?

Тут Витас глаза закатил, губы поджал:

– Что это? Саботаж?! Предательство?! Для моих гвардейцев нет ничего невозможного! Поезжайте и добудьте мне сведения!

Гараш резко так кивнул – чуть себя подбородком в грудь не тюкнул, на каблуках развернулся и пошёл. Риша – за ним. Заноза тоже хотела, но король не пустил:

– Для тебя у меня другое задание.

Ну, и хорошо, что другое. Ну, и славно. Занозе в Тарию соваться резону не было – схватит её Шамшан, и всё. Поминай, как звали. Нет уж, лучше она тут как-нибудь…

Оказалось, всё куда хуже. Король костяшками пальцев похрустел. Он всегда так делал, когда собирался гадость сказать:

– Будешь сопровождать её Высочество в Стребию.

– Лайду?! – Заноза так взвизгнула, будто перед ней и не король вовсе. – Нет уж, ваше Величество, хоть казните – никуда с этой поганкой не поеду!

Витас прищурился недобро:

– Я разве не король?! Может, у тебя другое начальство есть, повыше?

Тут Заноза и смикитила, что дела её плохи. Рассердится Витас – выгонит к медвежьей бабке. Пахла вся эта история скверно. Пришлось выкручиваться. Заноза пополам согнулась, харю пожалостнее скорчила:

– Прощения просим, ваше Величество!

Витас улыбнулся, только не весело, а как-то брезгливо, точно хромую мышь увидал и говорит совсем другим голосом:

– Мне, Бурбелла, кроме тебя, рассчитывать не на кого. Ты с её Высочеством в доброприятельских отношениях и знаешь её лучше других.

Заноза опять не выдержала:

– В каких же, как вы изволили выразиться «доброприятельских», когда эта дрянь меня едва в тюрьму не упекла?!

Витас вздохнул скорбно, точно посочувствовал:

– Понимаю. Но и ты пойми: королева Клибелла завалила мою матушку письмами. За то время, что Лайда гостит у нас, четырежды писала. Почему, спрашивается?

– А я почём знаю? – брякнула Заноза и рот ладонью прикрыла. Как-никак с королём разговаривает.

А тот будто и не заметил:

– Вот и я не знаю. Только думаю, неспроста это. Сама посуди: королева с племянницей даже не знакома, а так рвётся её к себе заполучить. Выходит, Лайда ей нужна. Зачем?

– Зачем? – переспросила Заноза шёпотом.

– Это ты мне расскажешь.

– Я?!

– Именно. Поедешь с Лайдой в Стребию, познакомишься с королевой и узнаешь, что она задумала.

– Королева со мной и разговаривать-то не станет. Кто я такая? Голодранка без роду без племени.

Витас надулся:

– Ты – посол Миравии, значит, разговаривать ей с тобой придётся.

– А ну как они меня – в каталажку?

– Об этом не беспокойся. Королева Клибелла тебя пальцем не тронет. В Стребии ты представляешь миравийскую корону. То есть меня. Поняла?

– Как не понять. А Лайда? Вдруг закобенится?

Тут Витас как гаркнет:

– Плевать мне на Лайду!

Потом вроде как стушевался, взгляд отвёл:

– Её Высочеству придётся принять мои условия. В Стребию она поедет с тобой. Или не поедет вовсе. Я тут король. Разве нет?

Заноза кивнула. Ты тут король, кто бы спорил…

Всего-то две луны она здесь прослужила, а Витас переменился – не узнать. По первости бывало, что и пошутить мог с гвардейцами, и шалость устроить, а нынче – на тебе: «Я тут король»! И смотрит сухо так, не по-детски. В глазах – лёд, того и гляди обморозишься.

От короля Заноза вышла с тяжёлым сердцем. Про Лайду и думать было противно, а уж плыть с ней на корабле несколько дней – тем более. Лучше бы её Витас в Тарию отправил! Не пришлось бы на Лайдину лживую морду смотреть.

А вечером началось совсем уж интересное. Заноза было спать собралась – не вышло. Присылают за ней из дворца. «Извольте, – говорят, – проследовать к королевскому портному». Заноза сперва растерялась: «Это ещё зачем?» Оказалось, Витас приказал ей в дорогу платьев пошить. Вот умора! Заноза-то платьев с тех пор не носила, как мачеха её на улицу выгнала. Попыталась это портному растолковать, а тот и слушать не желает: «Приказ его Величества. Извольте стоять и не дёргаться». И булавкой ткнул больно так. Ясное дело – из вредности.

Заноза смирилась. «Можно хоть без кружев платья-то?» – спрашивает. Портной морду скривил, оглядел её с ног до головы, снова скривился. «Без кружев, – отвечает, – только за свиньями ходить. Или коров пасти. Это как вам будет угодно».

Вот же козявка негодная! Занозе бы, может, коров и сподручнее, а разве с Витасом поспоришь?! Вздохнула: «Давайте с кружевами, медведь вас раздери! Только уж поменьше кружев-то, а то срам один».

Мора

– Как ты мог, Кот?! Как ты это допустил?! Почему? Слышишь ты меня? Слышишь, я спрашиваю?!

Кот, разумеется, слышал. Как тут не услышать, если госпожа Данория орёт, будто оглашенная, вот уж добрых два часа?! Поначалу он пытался не подавать виду, что расстроен. Тёр мордочку, закатывал глаза. Всё как обычно. Потом вспылил:

– Я тут ни при чём, если угодно знать! Я с мэтром Казлаем был.

Думал, мэтр Казлай заступится, но тот только вздохнул:

– Прости, Вилма. И ты, Никлас… Я должен…

Мэтр Кариг только рукой махнул: