Миддлмарч

- Наверное, мы неспособны понимать, почему другим не нравится то, что нравится нам, - сказала Мэри довольно резко. - Я недолюбливаю тесные классные комнаты. Мир за их окнами влечет меня гораздо больше. Такой уж у меня неудобный недостаток.

- А наверное, очень скучно без конца учить девчонок, - сказал Альфред. - Они все такие пустышки и ходят парами, как в пансионе миссис Боллард.

- И ни в одну стоящую игру играть не умеют, - сказал Джим. - Ни бросать, ни прыгать. Конечно, Мэри это не нравится.

- Э? Что Мэри не нравится? - спросил Кэлеб, откладывая письмо, которое собирался вскрыть, и глядя на дочь поверх очков.

- Возиться со всякими пустышками, - ответил Альфред.

- Тебе предлагают место, Мэри? - мягко сказал Кэлеб, глядя на дочь.

- Да, папа. В одном пансионе в Йорке. Я решила согласиться. Условия намного лучше, чем в остальных местах. Тридцать пять фунтов в год и дополнительная плата за уроки музыки - учить малышек барабанить по клавишам.

- Бедная девочка! Я бы предпочел, чтобы она осталась дома с нами, Сьюзен, - сказал Кэлеб, бросая жалобный взгляд на жену.

- Мэри может быть счастлива, только исполняя свой долг, нравоучительно произнесла миссис Гарт в полном убеждении, что она свой долг исполнила.

- Какое же это счастье - исполнять такой дрянной долг! - воскликнул Альфред, и Мэри с отцом беззвучно засмеялись, но миссис Гарт сказала строго:

- Милый Альфред, постарайся найти более пристойное слово, чем "дрянной", для всего того, что ты находишь неприятным. А ты подумал, что Мэри таким образом будет зарабатывать деньги и для того, чтобы ты мог поступить к мистеру Хэнмеру?

- По-моему, это очень плохо. Но сама она друг что надо! - сказал Альфред, встал со стула, обнял Мэри за шею и поцеловал.

Мэри порозовела и засмеялась, но не сумела скрыть навернувшиеся на глаза слезы. Кэлеб поглядел на нее поверх очков, поднял брови с выражением, в котором радость мешалась с огорчением, и опять взял невскрытое письмо. А миссис Гарт довольно улыбнулась и не сделала замечания Альфреду за вульгарное выражение, несмотря даже на то, что Бен немедленно его подхватил и принялся распевать: "Она друг что надо, что надо, что надо!", отбивая кулачком бойкий ритм на плече Мэри.

Впрочем, миссис Гарт было теперь не до него: она не сводила глаз с углубившегося в письмо мужа, встревоженная растерянным изумлением на его лице. Однако Кэлеб не любил, чтобы его отрывали от чтения, и она с беспокойством ждала, но он вдруг весь задрожал от веселого смеха, снова заглянул в начало письма, прищурился над очками и сказал негромко:

- Ну, что ты скажешь, Сьюзен?

Она подошла к нему, положила руки ему на плечи, и они прочли письмо вместе. Сэр Джеймс Четтем осведомлялся, не согласится ли мистер Гарт взять на себя управление его фамильными землями во Фрешите и других местах, и добавлял, что имеет поручение от мистера Брука узнать, не захочет ли мистер Гарт одновременно вновь стать управляющим Типтон-Грейнджа. Баронет в весьма лестных выражениях объяснял, что сам он очень желал бы, чтобы земли Фрешита и Типтон-Грейнджа находились в ведении одного лица, и выражал надежду, что условия такого двойного управления окажутся приемлемыми для мистера Гарта, которого он будет рад видеть во Фрешит-Холле в двенадцать часов на следующий день.

- Он пишет очень любезно, так ведь, Сьюзен? - спросил Кэлеб, поднимая глаза на жену, которая прижалась подбородком к его затылку и ущипнула его за ухо. - А Брук сам меня просить не захотел, - добавил он, беззвучно рассмеявшись.

- Вашему отцу воздали должное, дети, - сказала миссис Гарт в ответ на взгляд пяти пар устремленных на нее глаз. - К нему обращаются с просьбой вернуться те самые люди, которые много лет назад отказали ему от места, а это значит, что он исполнял свои обязанности хорошо и без него не могут обойтись.

- Как без Цинцинната! Ура! - завопил Бен и оседлал свой стул в твердой уверенности, что сейчас ему за это ничего не будет.

- А они за ним приедут, мама? - спросила Летти, представляя себе мэра и олдерменов в парадных мантиях.

Миссис Гарт погладила Летти по голове и улыбнулась, но тут же, заметив, что ее муж собирает письма и вот-вот укроется в святилище "дела", она сильнее оперлась на его плечи и сказала твердо:

- Только, Кэлеб, настаивай на справедливых условиях.

- Ну, разумеется, - ответил Кэлеб с глубочайшей убежденностью, словно ничего другого от него нельзя было и ждать. - Что-нибудь около четырех-пяти сотен за оба вместе... - Он вдруг встрепенулся. - Да, Мэри! Напиши в этот пансион и откажись. Оставайся дома и помогай матери. Вот теперь я доволен, что твой Панч.

Сходства между Кэлебом и Панчем, торжествующим победу над врагами, не было ни малейшего, но он не обладал умением красиво говорить, хотя в письмах всегда тщательно подбирал слова и восхищался правильной речью жены.