Мидгард

— Мы спасены, — устало произнес Ойгель, — Слава Геле! Еще пять минут — и мы бы не выдержали. Я уже видел себя в пасти Фенрира.

Бальдур кивнул, но обернулся назад и, прищурившись, вгляделся в густой туман. С его лица не исчезала тревога. Из серых облачков тумана доносились вой, хриплое дыхание волков, иногда шорох их лап и злобный звук, похожий на лай.

— Мы в безопасности, Бальдур! — снова сказал Ойгель. — Фенрир не отважится нападать на меня в моем собственном королевстве!

— А мне все-таки кажется, что нам лучше убраться подальше, — буркнул Бальдур, — Я не доверяю этим тварям.

Ойгель захотел возразить, но лишь пожал плечами и отвернулся.

— Как хочешь, — сказал он, — Но в этом нет никакой необходимости, поверь мне. Мы здесь так же защищены, как в Азгарде. — Он посмотрел на Лифа с ободряющей улыбкой, прошел мимо Бальдура, чтобы обойти скалу, — и застыл как вкопанный.

Перед ним стоял волк.

Это был огромный, черный как ночь зверь, такой большой, что Лиф сначала подумал о Фенрире. Но, приглядевшись, понял, что это обыкновенный волк. Черный волк оскалил зубы. Его глаза вспыхнули в темноте как горящие угли. Лапы яростно разгребли снег до самой земли.

— Суртур! — вырвалось у Бальдура. — Это гвардия Суртура!

— Да, это волки-убийцы из войска Суртура, — подтвердил Ойгель. Его голос прерывался от страха. — Но… но это невозможно. Мы в Шварцальбенхайме. Это… означает войну!

— Дурак ты, Ойгель! — с досадой ответил Бальдур. — Война началась уже давно. И, судя по всему, у нас больше не будет возможности…

Лиф и Ойгель так и не узнали, какая возможность им больше не представится, ибо в тот же миг, издав низкое, грозное рычание, зверь помчался к ним. Мощным пружинистым прыжком он неожиданно кинулся на Бальдура.

Вскрикнув, Бальдур принял боевую стойку, поднял меч и нацелил его острие прямо в грудь огромного зверя. Но волк на лету сумел развернуться так, что лезвие меча лишь поцарапало его бок. Зверь сбил Бальдура ног и с воем прыгнул ему на грудь. Сильные челюсти волка, напомнившие Лифу створки капкана, сомкнулись. Бальдур завопил от боли и вслепую ударил рукояткой меча. Оружие с глухим стуком попало волку в висок, но удар не помешал зверю еще сильнее впиться зубами в плечо аза.

Наконец Лиф очнулся от оцепенения, которое охватило его при виде этого страшного зрелища. С яростным криком он подбежал к Бальдуру, взмахнул молотом и обрушил его между глаз волка. Все тело Лифа сотряслось от силы удара, но даже Мьёльнир Не смог свалить с ног чудовище, зубы которого еще глубже вонзились в Бальдура. Бальдур застонал.

Лиф отступил назад. Он помнил слова Бальдура: «если ты его бросишь, то разбудишь его волшебную силу», помнил также и страх, с которым аз произнес эти слова, но в данный момент он был не в состоянии думать. Из последних сил он поднял правую руку и прошептал:

— Лети, Мьёль…

Грубый тычок в спину заставил его выронить оружие из рук. Чья-то рука бешено схватила его за шиворот и встряхнула.

— Нет, Лиф! — рявкнул Ойгель, — Не делай этого! Не здесь!

Лиф с трудом отбивался от его рук, но он был слишком слаб, чтобы сопротивляться.

— Бальдур умирает! — прохрипел он. — Позволь мне, Ойгель… Я должен помочь Бальдуру. Он же умирает!

Но Ойгель ему не позволил. Он еще раз пнул Лифа ногой, отчего мальчик покатился в снег в противоположную сторону от Мьёльнира.

— Нет, этого не случится! — закричал альб, — Смотри!

С мокрыми от слез глазами Лиф повернулся к Бальдуру и волку. Зверь все еще стоял над азом, упираясь всеми четырьмя лапами в снег и не выпуская его плеча. Но удары сначала Бальдура, а потом Лифа не прошли для него бесследно. С морды животного капала кровь. Его сверкающие глаза затуманились.

Зато к азу с каждой минутой все больше возвращались силы. Меч выпал из его руки, но другой, неповрежденной, рукой он ухватился за пасть волка и начал постепенно оттаскивать от себя зверя.

Волк зарычал, еще глубже зарыл лапы в снег и напряг мускулы. Но аз оказался сильнее. Он медленно, но упорно раздвигал волчьи челюсти, пока ему не удалось освободить плечо. После чего стал подниматься. Противники застыли на месте, сплетенные страшными объятиями. Бальдур снова напружинил мускулы рук и вдруг волк испустил пронзительный визг, выскользнул из смертельных объятий аза и упал в снег с переломанным позвоночником.

Бальдур, задыхаясь, обернулся назад. Он едва стоял на ногах. По его руке ручьями текла кровь, лицо сильно побледнело. И тут Лиф заметил нечто такое, что потрясло его до глубины души. Глубокая рана на плече Бальдура начала затягиваться! Кровотечение уменьшилось, через несколько секунд оно прекратилось совсем, и, когда Бальдур подошел к Ойгелю и Лифу, от его смертельной раны остался лишь тонкий розоватый шрам, который на их глазах побледнел и исчез. Дыхание Бальдура выровнялось, стало спокойным. Он даже улыбнулся, нагнулся, поднял с земли свой меч и сунул его за пояс.

— Значит… ты не ранен? — вне себя от удивления прошептал Лиф.

Бальдур усмехнулся.

— Ты никогда не видел, как дерется аз? Мы здесь не в царстве Гелы, Лиф…