Мидвичские кукушки

Они продолжали молча сидеть, размышляя каждый о своем. Алан с некоторым облегчением осознал, что наконец-то его неясные подозрения и туманные ощущения сложились в единую картину, и теперь от него требовались только четкие и конкретные действия. Большое впечатление произвела на него и сама беседа — до сего дня он не мог припомнить ни одного разговора с тестем, когда Зеллаби, отвергая одну за другой соблазнительные темы для размышлений, столь четко держался бы своей линии. Более того, рассуждения его были интересны и разнообразны. Алан уже собирался продолжить разговор, как вдруг увидел Антею, которая шла к ним через лужайку.

Антея села в кресло напротив мужа и попросила сигарету. Зеллаби поднес ей спичку.

— Что-нибудь случилось? — спросил он.

— По-моему, да. Мне только что звонила Маргарет Хаксби. Она уехала.

Зеллаби поднял брови.

— Совсем уехала?

— Да. Она звонила из Лондона.

— О, — сказал Зеллаби и задумался.

Алан спросил Антею, кто такая Маргарет Хаксби.

— О, извините. Вы ее, конечно, не знаете. Это одна из девушек мистера Кримма — вернее, она работала у него раньше. Насколько я знаю, одна из самых лучших. Доктор Маргарет Хаксби, Лондон.

— Она тоже из… э… пострадавших? — спросил Алан.

— Да. И одна из самых обиженных, — сказала Антея. — Теперь она приняла решение и уехала, оставив ребенка в Мидвиче.

— Но при чем здесь ты, дорогая? — спросил Зеллаби.

— Она просто решила, что я — самое подходящее лицо для официального заявления. Она сказала, что мистеру Кримму она звонила, но его не оказалось на месте. Она хотела решить вопрос относительно ребенка.

— Где он теперь?

— Там, где она квартировала. В коттедже старшей миссис Дорри.

— И она просто взяла и ушла?

— Вот именно. Миссис Дорри пока ничего не знает. Придется мне пойти и сказать ей об этом.

— Могут возникнуть сложности, — сказал Зеллаби. — Представляю, какая начнется паника среди других хозяек, которые взяли к себе этих девушек. Они вышвырнут их на улицу, пока те не успели сбежать, оставив их с детьми на руках. Может быть, нам удастся протянуть время, пока Кримм не вернется и что-нибудь не придумает? В конце концов, обязан нести ответственность за его девушек не Мидвич — во всяком случае, не в первую очередь. Кроме того, она еще может передумать.

Антея покачала головой.

— Не похоже. Эта женщина поступила так не под влиянием минутного порыва — она все хорошо продумала. Ее позиция проста: в Мидвич она не просилась, сюда ее просто назначили. Если бы ее направили в район, с желтой лихорадкой, то за последствия отвечали бы те, кто ее послал; здесь же с ней произошла неприятность безо всякой вины с ее стороны, и теперь пусть они сами с этим и разбираются.

— Но тогда все расходы сваливаются на Мидвич. Или она намерена платить за содержание ребенка сама?

— Естественно, я спросила ее об этом. Она сказала, что и поселок, и Ферма могут сколько угодно спорить о том, кто из них несет ответственность; ее же это никак не касается. Она отказывается что-либо платить, поскольку считает, что факт оплаты может быть признан косвенным доказательством ее вины. Тем не менее миссис Дорри или какая-нибудь другая добрая душа, которая согласится приютить ребенка, будет получать два фунта в неделю. Деньги будут посылаться анонимно и нерегулярно.

— Ты права, дорогая. Она действовала обдуманно и постаралась все предусмотреть. Что будет, если отказ от ребенка сойдет ей с рук? Кажется, закон предусматривает какую-то ответственность? Ты не знаешь, как это делается? Сотрудник социального обеспечения обращается в суд?

— Не знаю, но она подумала и об этом. Она готова отстаивать свои интересы в суде и утверждает, что медицинская экспертиза докажет, что ребенок не может быть ее; из этого будет сделан вывод, что она оказалась в роли матери-носительницы без своего ведома и согласия, а значит, не может и нести ответственности за ребенка. Если такой ход не удастся, она возбудит дело против правительства, обвинив его в халатности, из-за которой ее здоровье было подвергнуто опасности; или это может быть обвинение в потворстве насилию или даже в сводничестве — она еще не уверена.

— Еще бы, — сказал Зеллаби. — Должно быть, весьма интересно — построить такое обвинение!

— По-моему, она сомневается, что до этого может дойти, — заметила Антея.

— Полагаю, она совершенно права, — согласился Зеллаби. — Мы сделали все возможное, пытаясь сохранить тайну, а подобное судебное разбирательство станет манной небесной для журналистов со всего света. Надо полагать, доктор Хаксби будет от этого в восторге. Бедный мистер Кримм и бедный полковник Уэсткотт. Боюсь, они будут очень обеспокоены. Интересно, хватит ли тогда их влияния?..

Он на мгновение задумался и продолжал:

— Дорогая, я только что говорил с Аланом о том, чтобы он забрал отсюда Феррелин. Теперь это, похоже, становится еще более срочным. Как только поступок Маргарет Хаксби получит огласку, ее примеру могут последовать и другие, ты согласна?

— Для некоторых это послужит толчком, — согласилась Антея.