Миф моногамии, семьи и мужчины: как рождалось мужское господство

— Когда я влюбляюсь в кого-то нового, становлюсь более счастливой, более ласковой со всеми. Как-то я ходила на сеансы к психотерапевту, и она сразу сказала: "Я не поощряю такого образа жизни". А через полгода призналась мне: "Женщину это должно опустошать, а тебя, наоборот, наполняет".

Вот самое интересное здесь — это то самое «должно». "Должно опустошать". Психотерапевт вооружён канонами своей культуры, но не осознаёт этого, а полагает, что говорит о каком-то естественном порядке вещей. Культура научила его думать, что более чем один сексуально-эмоциональный партнёр — это плохо и "должно опустошать", и терапевт некритично стремится внедрить эту мысль в голову клиента.

"Несмотря на демографическую распространённость полиамории, терапевты малообразованны о жизнях и потребностях полиаморных людей, а большинство учебников и брошюр по психологии и психотерапии не упоминают данную форму отношений" (Карлин, 2017), а если терапевт о полиамории и слышал, то воспринимает её как патологию. Давнее исследование установок психотерапевтов показало, что 33 % полагали, что людям, состоящих в полиаморных отношениях, характерны личностные расстройства или невротические тенденции, 9–17 % из них заявили, что попытались бы вернуть таких клиентов к моногамному образу жизни (Knapp, 1975). Что же и вовсе граничит с сатирой, так это то, что психотерапевты склонны воспринимать полиаморов более патологичными, чем тех моногамных людей, которые изменяют своим супругам. То есть люди, честно и открыто состоящие в нескольких сексуально-эмоциональных связях, считаются бо́льшим отклонением, чем люди, делающие это же, но скрытно и с обманом.

В некоторых случаях психотерапевты начинают прямо подшучивать над полиаморами или даже откровенно подкалывать, не скрывая неприязни. Не удивительно, что в подобной атмосфере полиаморы испытывают затруднения с поиском адекватного специалиста.

В июне 2020-го в США в городке Сомервилл, штат Массачусетс полиаморные союзы были узаконены. А ещё раньше, в 2018-ом, полиамория фактически была признана нормальным состоянием психики, когда Американская психологическая ассоциация (APA) рекомендовала психотерапевтам изменить подходы к консультированию полиаморных клиентов и перестать их дискриминировать. Очевидно, в итоге придётся существенно менять и многие концепции семейной психотерапии, ведь отныне терапевт сможет не ходить вокруг да около, а прямо сказать супругам, что они просто устали друг от друга и им наконец-то пора найти себе кого-то ещё. Хотя для чего ещё нужна семейная психотерапия, как не для удержания моногамной идеологии?

Культурно обусловленная предвзятость психотерапевтов проявляется и в борьбе за «традиционные» гендерные роли: глава семьи мужчина расценивается ими как норма, а если же лидер в семье женщина, то и расценивается она как патология (Ivey, Conoley, 1994). Таким образом, психотерапия нередко (или даже часто) оказывается не чем иным, как институтом отстаивания сложившихся культурных норм и в первую очередь — транслятором моногамной идеологии и мужского господства. Культурный критик Лора Кипнис (Laura Kipnis) солидарна, что "ложь о реальном положении дел заложена в институте моногамии. Правда угрожает существованию общественных институтов. Именно поэтому идея верности преподносится не только как «норма», но и как сокровенное желание всех людей. Общественно значимый труд по поддержанию моногамного идеала охраняется институтом семейной психотерапии. При этом традиционная фрейдовская парадигма психологического консультирования объясняет, что причина моральных страданий и неудач коренится в самом человеке и его детских травмах, а не в паталогической организации общественной структуры" (цит. по Шадрина, 2014, с. 129).