Миф о Большом терроре

  В 1965 году в 6-ом номере журнала «Метеорология и гидрология» вышла статья профессоров Н.П.Суворова и С.П.Хромова «А.Ф.Вангенгейм – организатор метеорологической службы СССР», в которой об аресте и смерти героя статьи было написано следующее: «Но перестройка (метеорологической службы – авт.) шла в обстановке сопротивления как со стороны «леваков», склонных, прежде всего, всё переломать. В условиях середины тридцатых годов такое сопротивление выражалось также и в клеветнических обвинениях разного рода. В результате работа А.Ф. Вангенгейма трагически оборвалась: он стал одной из первых жертв произвола и беззакония периода культа Сталина. В 1934 году вместе со своим заместителем И.И.Крамалеем и некоторыми другими сотрудниками он арестован , неизвестно за что осужден и провел восемь лет в заключении. 17 августа 1942 года он умер от болезни, по видимому вызванной условиями заключения; место его смерти неизвестно. В наши дни его честное имя восстановлено: в 1956 году А.Ф.Вангенгейм был посмертно реабилитирован».

           Первое, что мы видим, так это даже в научном журнале в 1965 году, уже при Брежневе, антисталинская пропаганда вполне себя нормально чувствовала, второе – как это так неизвестно за что осужден, если Вангенгейм был реабилитирован? Что, в акте о реабилитации и в справке о реабилитации так и было написано: приговор неизвестно за что отменен?

      Но в книге о Вангенгейме, приводится  отрывок еще из одной книги, «Так было…» Москва, Издательство политической литературы. 1991 год), автор – доктор географических наук, профессор Ю.И. Чирков. О Чиркове сказано так: «… был арестован в 15-ти летнем возрасте и 19 лет провел в ссылках и легерях в том числе с 1935 по 1938 годы на Соловках». Интересно, почему Чиркова вместе со всеми другими заключенными Соловков не расстреляли за компанию с Вангегеймами и Флоренскими в 1937 году по приговору «Особой тройки»? Может потому, что Чирков не умер в заключении? Вам так не кажется?

       Так вот, что написал профессор Чирков о нашем герое: «Причины для ареста были серьезные. Во-первых, Алексей Феодосьевич нарушил указание Сталина. В Ленинграде в 1933 году в Таврическом дворце собрался организованный Вангенгеймом 1-ый Всесоюзный геофизический съезд, на который были приглашены зарубежные ученые из многих стран. Вступительную речь при открытии съезда Вангенгейм решил произнести по-французски…».

      О-па!  Почему по-французски? Съезд-то Всесоюзный, а не Всемирный! Абсолютное большинство присутствующих были советскими учеными, жившими и работавшими в стране, где государственный язык – русский. И даже на Всемирном съезде советский ученый, произносящий речь на языке не своей страны, а хоть на французском, хоть английском – выглядел бы странно. Как папуас перед хозяином-колонизатором. Зачем так унижаться перед парочкой каких-нибудь геофизиков из города Парижу?

   Дальше: «… Примерно за час до открытия съезду Вангенгейму позвонили от Сталина и передали его указание произнести вступительную речь по-русски…».

    Твою ж колыму!!! Что должен был сделать после этого вменяемый человек? Конечно, попросить звонившего передать Сталину, что ошибку свою понял, попросить прощения за едва не допущенную глупость и заверить в том, что указание будет исполнено. Но не тут-то было: «Алексей Феодосьевич очень удивился и сказал, что программа съезда согласована во всех инстанциях, опубликована в пригласительных билетах и какие-либо изменения недопустимы. Так не принято поступать…».

    Т.е., иди ты лесом, усатый тиран и руководитель ВКП (б), я, член ВКП (б) и ученый французскому языку Вангенгейм, вертел на винту указания моего партийного руководства и нечего мне звонить, отрывать от упражнений в парижском прононсе.

«…Выступление было произнесено на французском. Съезд прошел блестяще, но руководство оставило его без внимания. Вангенгейм по роду службы часто бывавший в Совнаркоме, ЦК ВКП (б), в Главнауке, почувствовал: отношение к нему в верхах изменилось к худшему».

      Нет, а что вы хотели? Поцелуев взасос в знак благодарности за тот позор? Это же позор! Полный зал советских ученых, многие из них – молодежь, далеко не все из них были из дворян, как Вангенгейм, их гувернантки прононсу не учили, и тут выходит это ученое чудо к трибуне и начинает на какой-то гнусавой тарабарщине открывать научный съезд советских ученых. С каких это пор французский язык стал международным языком науки, даже если так?

    Да вот представьте, что сегодня, в наши дни собрался Всероссийский съезд тех же геофизиков и с приглашенными на него американьскими учеными и этот съезд открыл вступительной речью на американьском, а не на русском, языке такой Вангенгейм! Согласитесь, что в РАН у него спросили бы: что это была за фигня? Понтонуться знанием американьской мовы решил и не понял, что опозорился сам, выступив в роли папуаса, и опозорил страну?

     А тут – сам Сталин просил! Как, наверно, непросто ему было быть тираном и тиранствовать.