Миф о Большом терроре

А свидетелем был очень уважаемый и очень известный в Белоруссии командир партизанского отряда Иван Загороднюк. По его словам, как пишет Ростиков: «… история и генезис этого слова (Куропаты – авт.) следующие — в первый год войны на перекрестках Логойского тракта, а также ряда улиц Минска, можно было видеть указатели "Карпате юден". Это не что иное, как кодовое название фашистской операции по уничтожению 7,5 тысячи переводчиков, так называемых "дойч мечер", которые перед нападением на СССР были мобилизованы немцами в Австрии, Германии, Чехии и Польше для работы в Москве после предполагаемого быстрого ее падения.

В большинстве своем эти переводчики, владевшие русским и немецким языками, были лицами еврейской национальности. Они имели при себе легкие походные вещи и двигались с немецкими тыловыми частями вслед за продвижением фронта. Но когда под Смоленском наши части оказали сильное сопротивление, эти переводчики были брошены в оршанскую тюрьму. В советское время в ней находились уголовники, но при отступлении их выпустили на все четыре стороны. Кстати, часть из них организовала партизанский отряд с понятным названием "Гоп со смыком", который в 1942 году был расформирован. Но переводчики долго в тюрьме не задержались. После поражения под Москвой их в спешном порядке погрузили в товарняки и направили в Минск. Здесь уже плененные, под надзором латвийского и литовского батальонов, соорудили проволочное заграждение, вырыли ямы, построили насыпную стенку для улавливания пуль. Ведь в 400 метрах от места предстоящей экзекуции находился гарнизон "Зеленый луг" (сегодня это один из районов Минска), где строились землянки, огневые точки и другие фортификационные сооружения.

В первых числах сентября сюда стали прибывать колонны переводчиков, которых партиями подводили к ямам и расстреливали. Первым расстреляли какого-то австрийского богача, у которого за сохранение жизни требовали указать место, где спрятаны сокровища.

Эта операция и получила у немцев кодовое название "Курпате юден". "Кур" — курирование, забота; "Пате" (патер) — крестный отец; "юден" — еврей. Так немцы проявляли "заботу о крещении" евреев, исповедовавших раввинский иудаизм. А Позняк трансформировал слово "Курпате юден" в белорусское — "Куропаты".

Правда, история очень сильно напоминает «Катынский расстрел»? Почерк. Не немцев почерк. С немцами всё понятно. Почерк наших «демократов», той власти, которую наше Движение отказывается называть Советской, за что мы получаем многочисленные плевки от современных коммуниздов.

Если всё, что рассказывал Иван Харитонович Загороднюк – правда (а это правда, как показало повторное расследование), то понятно, почему до 1988 года эта роща с закопанными в ней трупами несчастных евреев никого не интересовала, почему Советская власть там ни памятника, ни обелиска не установила, хотя жертвы фашизма в этом месте и покоились. На Катыни тоже памятника не было. Призерам конкурса на «премию Дарвина» памятники и обелиски не полагаются. Тем более, что эти призеры рвались послужить «культурной нации» в деле колонизации племен славянских и прочих варваров. И дело здесь не в еврейской или польской национальности, настоящие евреи и поляки вели себя совсем по-другому. Один настоящий поляк даже маршалом Советского Союза стал. Прислужников у «культурной нации» хватало и среди русопятых. У этих представителей рода человеческого национальность одна на всех – отбросы.

Интересней другое. Как следует из статьи ответственного секретаря КПБ, политолога и писателя Андрея Лазуткина, опубликованной на сайте Коммунистической партии Белоруси «Кто расстреливал Куропаты: НКВД или СС?», о том захоронении было известно еще задолго до прихода туда Позняка с лопатой. Когда-то через ту рощу тянули ветку газопровода, наткнулись на кости и обогнули ее. Информацию, разумеется, об этом не афишировали по понятным причинам – не привлекать мародеров, черных копателей.

И тут очень своевременно, именно в 1988 году, во время работы Комиссии Политбюро, находится один археолог… Знаете, со мной в медицинском институте учился парень, поступил после армии в институт, член партии, кстати, в армии вступил, активист, командир стройотряда. Как-то раз к нему в комнату в общежитии нагрянули с обыском сотрудники КГБ, нашли у него журналы «Плейбой». Больше этого парня никто в институте не видел.