Миф о Большом терроре

Для наглядности: «ст.58-4. Оказание каким бы то ни было способом помощи той части международной буржуазии, которая, не признавая равноправия коммунистической системы, приходящей на смену капиталистической системе, стремится к ее свержению, а равно находящимся под влиянием или непосредственно организованным этой буржуазией общественным группам и организациям, в осуществлении враждебной против Союза ССР деятельности влечет за собой -

     лишение свободы на срок не ниже трех лет с конфискацией всего или части имущества, с повышением, при особо отягчающих обстоятельствах, вплоть до высшей меры социальной защиты - расстрела или объявления врагом трудящихся, с лишением гражданства союзной республики и, тем самым, гражданства Союза ССР и изгнанием из пределов Союза ССР навсегда, с конфискацией имущества».

Эта статья напрямую касается «национальных» операций. Репрессий всех «харбинцев», «поляков», «македонцев». И эта статья вполне в компетенции ОСО, там не ниже трех лет. ОСО вполне могло и 3 года, и 4, и 5 дать, рассмотрев дело по этой статье. Прикол только в том, что нарком внутренних дел и Прокурор СССР, пользуясь полномочиям, предоставленными Законом, в ОСО могли по этой статье дать только 5 лет лишения свободы, и они же, нарком и прокурор, пользуясь полномочиями, предоставленными Приказом, давали и «вышак», и 10 лет по этой же статье, но только в составе «Комиссии НКВД и Прокурора СССР». Причем… (Гусары, т.е., юристы, не ржать!) – и ОСО, и эта «Комиссия» существовали одновременно!... И до 1953 года, до ликвидации Особого совещания. После того, как НКВД был разделен на собственно НКВД и НКГБ, полномочия Особого совещания ушли из НКВД в НКГБ. Ведь после разделения наркомата в НКВД осталось УРКМ, а все начальники милиции были подчиненны в структуре НКВД чекистам, районные, областные, республиканские отделы НКВД возглавляли чекисты. К ним, уже выделенным в отдельный наркомат, ОСО и перешло. А потом, после смены названия НКГБ на МГБ – ОСО продолжало работать в МГБ.

Разумеется, после вывода милиции в отдельный от чекистов наркомат, ОСО никогда не рассматривало дела на уголовников. Чекистам статьи Уголовного Кодекса, касающиеся общеуголовной преступности, были неподследствены. Они занимались только «политикой» и государственными преступлениями.

Но до 1941 года, как я уже писал, и сам нарком внутренних дел, и начальники УНКВД на местах отвечали за состояние борьбы со всей преступностью.

Поэтому «27 мая 1935 года появился приказ руководства НКВД СССР N 00192 об организации в составе территориальных управлений "троек" по рассмотрению дел "об уголовных и деклассированных элементах и о злостных нарушителях положения о паспортах". "Тройки" могли принимать решения о ссылке, высылке из СССР и заключении в исправительно-трудовые лагеря на срок до 5 лет. Приказ предписывал: "Изъятие уголовного и деклассированного элемента проводить повседневно и основательно, но без лишней торопливости, внимательно изучая все обстоятельства каждого рассматриваемого дела". (Партийные организации и органы НКВД в период массовых политических репрессий 1930-х годов: На материалах областей Верхнего Поволжья». Диссертация. Канд.ист.наук С.В.Кудрявцев)

Вот мы и нашли «тройки». Только это рабочие органы Особого совещания при НКВД СССР на местах. В просторечьи их еще называли, как я писал выше, «милицейскими тройками».

С.В.Кудрявцев дает и состав этого рабочего органа ОСО в Ярославской области:

«…начальник УНКВД А. М. Ершов, начальник УРКМ К. М. Калабухов (с апреля 1937 года — Л. Б. Грановский), прокуроры — П. И. Андреев, Ф. Л. Марчук, Д. А. Кошелев, Б. К. Юрчук, П. Д. Прокопенко и другие».

И вот на этом моменте в диссертации Кудрявцева я особое внимание хочу заострить. Даже я, давно уже убежденный в том, что профессиональный историк – это профессиональный идиот, попался на удочку «научного» труда. Клюнул на эту «тройку» и допустил в предыдущей книге «Троцкизм» ошибку, не принципиальную, но, все же, ошибку.

Дело в том, что прокурор никогда не входил в состав Особого совещания. Не мог он в него входить, потому что с задачами, правами и обязанностями прокуратуры это несовместимо, во-первых. Прокуратура не карательный орган, а надзорный. Да и само положение ЦИК об ОСО не включает в его состав прокурора, прокурор только участвует в заседании ОСО и надзирает за законностью применяемых им мер. В Постановлении ЦИК прямо сказано – прокурор УЧАСТВУЕТ в заседаниях ОСО. Только участвует, но в его состав не входит. Само собой, никакой областной прокурор не мог входить ни в какую «тройку», он, также, как и Прокурор СССР, только участвовал в ее заседаниях, и, в случае несогласия с решением, выносил свой протест.

Т.е., ученый-историк Кудрявцев дал нам состав не «тройки», а «двойки», называя ее «тройкой». У нас теперь вообще «тройки» исчезли? Нет, они не исчезли, это у меня исчезли последние крупицы сомнений в умственной неполноценности профессиональных историков, из-за этих крупиц я и допустил небольшую ошибку.