Миф о красоте. Стереотипы против женщин

Эти цифры шокируют, как и мысль о том, что в жизни большинства женщин секс связан с насилием. И при этом миф о красоте тиражирует и пропагандирует садомазохистские образы, а также культивирует совершенство, достижение которого требует от женщин жестокости по отношению к самим себе. Возможно ли, что насилие над женщинами толкает их к саморазрушению? Исследование, проведенное журналом Radiance в одной из клинику показало, что 50% анорексичек ранее подвергались сексуальному насилию. Пластический хирург Элизабет Морган начала изучать взаимосвязь между инцестом и желанием сделать пластическую операцию, после того как многие из ее пациенток признались ей, что в детстве стали жертвой сексуального насилия. «Я пришла к выводу, что многие из них хотели стереть из памяти воспоминание о том, как они выглядели в детстве, когда оказались жертвой изнасилования». Клинические наблюдения за жертвами инцеста показывают, что они воспринимают «сексуальное удовольствие как что-то дурное. Большинство из них думают, что это они сделали что-то не так, что их следует наказать и что если никто не подвергнет их заслуженному наказанию, то они сделают это сами».

Самая распространенная реакция выживших после изнасилования — чувство своей никчемности, а позже и ненависть к своему телу, которая часто сопровождается нарушениями пищевого поведения (обычно обжорством или анорексией, чтобы стать очень толстыми или очень худыми и тем самым обеспечить себе «безопасность»), а также отказом от секса.

Но могут ли образы сексуального насилия, которые преследуют женщин повсюду, наносить такой,же вред?

Результатом пропаганды сексуального насилия и его связи с женской красотой стало то, что женщины, особенно молодые, выросшие в окружении образов, демонстрирующих проявления жестокости, не верят в свою красоту и испытывают противоречивые чувства в отношении того, как проявлять ее—как одеваться, двигаться или украшать себя. Сегодня, если молодые женщины одеваются сексуально, они, как никогда раньше, чувствуют, что подвергают себя опасности.

Сексуальность молодых: необратимые изменения?

Образы, представляющие насилие «с налетом шика» и превращающие женщину в сексуальный объект, похоже, уже оказали пагубное воздействие на молодежь. Теоретики эроса даже близко не представляют себе последствий влияния «красивой» порнографии на молодых людей. Глория Стайнем и Сьюзен Гриффин разделяют порнографию и эротику, что вполне разумно, если последняя играет более важную роль в сексуальном воспитании. Как считает Барбара Эренрайх, фантазии на тему насилия могут никак не сказываться на тех, кто вырос, узнавая о сексуальности от других людей. Но современным молодым людям представление о сексуальном удовольствии как о чем-то опасном было внушено извне. Сейчас растет первое в истории поколение детей, чьи самые ранние сексуальные впечатления связаны не с живыми людьми или с их собственными фантазиями. С момента расцвета порнографии в 1960-х гг. сексуальность детей стала формироваться под воздействием общения не с реальными людьми, а с внешними стимулами иного плана. В истории развития нашей цивилизации никогда не происходило ничего подобного — Фрейд может идти в отставку.

Современные дети, а также молодые мужчины и женщины воспитаны на фантомах—образах, сошедших с журнальных страниц и экрана. Они выросли на журнале Playboy, музыкальных видеоклипах и безликих женских фигурах из женских журналов, с размытыми чертами и потухшими, ничего не выражающими глазами. Им навязывается сексуальность массового производства, преднамеренно лишенная человеческого облика.

В результате с сексуальностью молодых людей, похоже, происходит нечто ужасное: попытки превратить секс в насилие почти увенчались успехом. Хильда Брух[20] называла молодых женщин, родившихся после 1960 г., «поколением анорексичек». Но поскольку в 1960-х законы о порнографии были смягчены и дети, родившиеся после 1960 г., выросли в атмосфере наплыва образов насилия и унижения женщин (от чего девушки «защищаются» при помощи анорексии), нельзя не признать, что родившиеся после 1960 г. представляют собой также и «порнографическое поколение».

Молодые женщины становятся жертвой эпидемии своего рода лучевой болезни, вызванной массированным воздействием на них образов «красивой» порнографии—единственного предлагаемого им источника информации о том, что представляет собой женская сексуальность. Они вступают во взрослый мир незащищенными, лишенными подтверждения своей сексуальной ценности в виде девственности или обручального кольца с бриллиантом, которое в прежние времена служило вполне конкретный знаком того, что она «этого достойна». До 1960-х гг. понятия «хорошая» и «плохая» применительно к женщинам значили «несексуальная» и «сексуальная». Но после расцвета «красивой» порнографии и сексуальной полуреволюции «хорошая» стала означать «красивая — стройная — сексуально привлекательная», а «плохая» — «некрасивая — толстая — сексуально непривлекательная».