Миф об утраченных воспоминаниях. Как вспомнить то, чего не было

Во время сеансов старшая сестра вспомнила один ужасающий случай, произошедший, когда ей было четыре или пять. Ее бабушка поймала кролика, отрезала ему одно ухо, размазала его кровь по своему телу, а потом дала нож своей внучке, ожидая, что та убьет животное. Когда девочка отказалась это делать, мать облила ей руки кипятком. Когда ей было тринадцать, а ее сестра все еще носила подгузники, несколько незнакомцев (последователи сатанинского культа, как она узнала позднее) потребовали, чтобы они с сестрой ножом вскрыли брюхо собаке. Она вспомнила, что ее заставили смотреть, как какого-то мужчину, который пригрозил выдать секреты культа, сожгли с помощью факела. Других культистов подвергали пыткам электрошоком во время ритуалов, которые проходили в пещере. В конце концов женщину даже заставили убить собственного новорожденного ребенка. Когда суд попросил ее более детально рассказать о тех ужасных событиях, она заявила, что ее воспоминания пострадали из-за того, что ей часто давали наркотики.

Присяжные признали подсудимую виновной в халатном отношении к дочерям и этим ограничились, отказав истицам в затребованной денежной компенсации. Попытки подать апелляцию были отклонены.

Один адвокат из штата Иллинойс написал мне письмо с просьбой предоставить ему информацию о «ненадежности» вытесненных воспоминаний. В письме он сетовал на то, что в подобных делах обвиняемые обычно считались заведомо виновными. «У меня есть несколько клиентов, против которых выдвигают обвинения члены их собственных семей спустя 15–25 лет после событий, о которых идет речь, – объяснял он в своем письме. – Похоже, теперь люди, обвиняемые в преступлении, по умолчанию признаются виновными, и не важно, идет речь об уголовном преступлении или нет».

Презумпция виновности. Каждое письмо, которое я получаю от очередного «подсудимого», пронизывают страх и досада, ведь их автоматически начинают считать виновными. Женщина из Мичигана написала мне письмо о своей тридцатишестилетней дочери, которая «после года терапевтических сессий обвинила [ее] в насилии… совсем как Розанна Барр и бывшая “мисс Америка” Мэрилин ван Дербер». Восьмидесятилетний мужчина из Джорджии отчаянно пытался понять, откуда у его сорокатрехлетней дочери внезапно взялись воспоминания о том, что он насиловал ее с раннего детства и до подросткового возраста. Женщина из Калифорнии рассказывает, что ее тридцатипятилетняя дочь обвинила в сексуальном насилии ее недавно скончавшегося мужа, а затем заявила, что пожилые супруги надругались над внуком.

Чете пенсионеров из Колорадо предъявила обвинения их тридцатитрехлетняя дочь, единственный ребенок в семье. Она заявила, что родители подвергали ее сексуальному и сатанинскому ритуальному насилию. Через несколько месяцев после прямого разговора с ними она попала в больницу с тяжелой депрессией. Там она попыталась повеситься на простыне. Она выжила после попытки самоубийства, но получила серьезные повреждения мозга. Родители снова забрали дочь домой и взяли на себя уход за ней.

Семидесятитрехлетний мужчина рассказал мне, что тремя годами ранее ему предъявили обвинения три его дочери в возрасте тридцати семи, сорока и сорока двух лет. «Если бы не моя безмерная любовь и преданность моей дорогой жене и поддержка сына, я бы сломался», – пишет он. Он поведал мне длинную и запутанную историю. Его младшая дочь родилась с патологией мочевого пузыря, из-за чего у нее часто были инфекции, она мочилась в постель, и в детстве ей не раз делали операции. После того как ее муж покончил жизнь самоубийством, она начала ходить к психотерапевту, который сказал ей, что она демонстрировала классические симптомы человека, в раннем возрасте подвергшегося сексуальному насилию. Ее проблемы с мочевым пузырем были истолкованы этим специалистом по-новому и из врожденной патологии превратились в последствие принудительных вагинальных сексуальных контактов в раннем детском возрасте, к которым ее, вероятнее всего, принуждал отец.

«Я с трудом сдерживаю рвотные позывы, когда пишу об этом», – рассказывает ее отец. Когда его дочь обсудила свои страхи с сестрами, они договорились обратиться к психотерапевту, а спустя несколько месяцев уже не сомневались в том, что их непрекращающиеся сексуальные и эмоциональные трудности также были результатом сексуального насилия. Старшая дочь вспомнила, как слышала шаги на ступенях лестницы, ведущей к ней в спальню, и думала «О нет, только не это». После нескольких неудачных попыток вернуть себе конкретные воспоминания во время сеансов психотерапии она решила посетить духовный ретрит. Как-то раз во время ретрита она сидела, уставившись на пустую стену, и вдруг «поняла», что в раннем детстве подвергалась насилию. Средняя дочь не помнила случаев насилия, зато испытывала сильное неприятие и отчуждение по отношению к родителям. В ходе нескольких гипнотических сеансов ребёфинга[12] она «вернулась в прошлое», после чего у нее тоже восстановились воспоминания о том, что в детстве ее подвергали сексуальному насилию.

* * *