Миф тесен

Японцам не стыдно за союз с Гитлером: они не разделяли его идеологии, не устраивали холокост, он для них далекий и чисто военный тактический союзник из другой цивилизации. Собственно, за Гитлера должно быть стыдно не японцам, а самим победителям — ведь он порождение не дальневосточной, а их же собственной западной, европейской цивилизации. Наконец, Япония чувствует себя жертвой вероломства. В то время как она всю войну соблюдала пакт о ненападении с СССР, игнорируя своего союзника, СССР в угоду своим союзным обязательствам этот пакт нарушил и, хуже того, не просто нанес военное поражение ее армии, но и забрал ее территории.

Германия чувствует себя наказанным злодеем, осознавшим, искупившим свою вину и вставшим на путь исправления. Япония чувствует себя жертвой, которую сильные по праву победителей осудили как злодея, — жертвой несправедливого суда. Точно так же не чувствовали себя виноватыми Германия, Австрия и Венгрия, да и ни одна страна-участница после Первой мировой войны. Атмосфера в Азии после Второй мировой и до сего дня больше напоминает обстановку в Европе после Первой мировой. Война кончилась, но нет виноватых — только обиженные.

Для Азии это была ведь, по большому счету, не вторая, а первая мировая война. А кто помнит, чтоб Германия раскаивалась после 1918-го? В Азии сейчас, как в Европе тогда, все считают себя одинаково правыми, одинаково пострадавшими и одинаково благородными. И у всех друг к другу мелкие территориальные претензии.

Бывший немецкий канцлер Гельмут Шмидт приезжал в Токио в то же время, когда я разговаривал с Чибой. Он прочел японцам неприятную лекцию. «Германия совершала худшие преступления, чем Япония, — говорил Шмидт, — но современная Япония гораздо более одинока. К сожалению, у японского народа очень мало искренних друзей во внешнем мире». Япония — второй донор ООН после США, главный жертвователь на программы развития в Азии: об этом от Индии до Филиппин сообщают щиты на больницах, мостах и дорогах. Но когда Япония пыталась пробиться на место постоянного члена Совбеза ООН, даже после соответствующей дипломатической обработки за нее проголосовали из всей этой части света только Афганистан, Бутан и Мальдивские острова.

Японцы будут и дальше протестовать и запрещать первым лицам России ездить на острова. Этого требует от них главная японская добродетель, та же самая, что заставляет молодых менеджеров часто без толку сидеть до ночи в офисе — «гамбари», «сделать все возможное». В отличие от Голливуда, японские герои — не те, кто добились цели, а те, кто для этого сделали всё, что могли. Результат уже не важен. Как писатель Юкио Мисима, который в 1970 году поднял обреченный на провал монархический мятеж. У нас же будут реагировать на это с помощью традиционной русской добродетели «пофигу», что может означать «положиться на естественный ход вещей».

Японцы по-своему правы, требуя острова назад. Но эта правота не спасает Японию от одиночества. А к одинокому журавлю, что отбился от стаи родимой и кличет в заводях речных, можно и не прислушиваться.

БРЕМЯ ЖЕЛТЫХ

По поводу любовного треугольника Россия — Япония — Курильские острова есть два интеллигентских заблуждения.

Первое такое: зачем, посылая в поездки на острова наших первых лиц, мы портим отношения с японцами. Под поверхностью этой фразы вот какой смысл: менее развитая стра­на-полуизгой Россия не может позволить себе поссориться с цивилизованной страной Японией.

Возможно, на западном направлении такая логика была бы правильной. Но на Востоке все иначе. Здесь Япония — сама изгой, ее ненавидят Китай, Корея (и плохая Северная, и хорошая Южная), Гонконг, Тайвань, Австралия и даже ка­кие-ни­будь Филиппины. Из всей этой компании отношение русских к Японии, пожалуй, самое теплое.

Второе заблуждение не связано с таким самоуничижением, а потому распространено шире: «надо отдать острова тем, кому они действительно нужны». Оно базируется на достойном Афанасия Никитина представлении, что Япония под завязку плотно населена аккуратными японцами, которые от безысходной тесноты существования насыпают в океане чистенькие острова из мусора и немедленно строят на них небоскребы, дороги, монорельсы, скоростные поезда «Синкансен» и разбивают японские сады. Если все это богатство достается какой-то куче из пивных бутылок и поношенных гольфиков японских школьниц (например, остров Одайбо посреди Токийского залива), то какая же завидная судьба ожидает Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи! Через четыре года после присоединения здесь будет город-сад, огород и парк культуры и отдыха.