Мифическая Средневековия (СИ)

— Это мой сын, Леонард, тот самый который пропал несколько лет назад. Мы теперь снова вместе. — Гордо произнёс Гарольд. — А это наш общий друг Энгельс, человек-оборотень.

Энгельс улыбнулся и протянул лапу, затем, вспомнив, как он сейчас выглядит, он пожал плечами и улыбнулся ещё шире, если этот звериный оскал вообще можно было назвать улыбкой.

— Это всё из-за полнолуния, Леонард, а вообще-то он не только волк, но и человек, что, кстати, бывает гораздо чаще. — Объяснил Гарольд сыну.

Но это объяснение не произвело должного эффекта, так как Леонард всё равно не мог этого понять, а если учесть череду необъяснимым событий навалившихся на него в последнее время, то сделать это было вдвойне, а то и в тройне, сложнее.

Тем временем Эд непрерывно лаял и тянул хозяина за штанину, будто звал их куда-то. Так как солнце уже взошло, Гарольд предложил отправиться за собакой на орлах. Он объяснил, что это вполне безопасно и увлекательно, но Леонарда не надо было уговаривать. Он уже заранее был готов ко всякого рода приключениям, ещё с самого раннего детства.

Энгельс же пошёл своей дорогой, к своим дочерям. Он свою миссию уже выполнил.

* * *

— Что-то случилось, Меден? — С беспокойством спросил его старый друг.

— С чего это ты взял? — Лукаво улыбнулся Меден.

— Ты уже много лет не навещал меня без того, чтобы впутать в какую-нибудь историю. Твои визиты всегда ограничивались необходимостью. Вот и на этот раз я спрашиваю тебя, что случилось?

— Ну, ты в своем монологе и хватанул лишка. А сто лет назад, разве не я подтолкнул тебя на ту забаву. — Весело подмигнул чародей.

— А, ты о том, когда…

— Да, да, именно о том когда…

— Ой, мальчики, чувствую, что вы сейчас говорите обо мне, — прошипела вошедшая женщина. В руках она держала поднос с тремя кружками ароматного чая. В раскосых желто-зеленных глазах светилось озорство. Женщина была, уже довольно стара, но её некогда прекрасное лицо, не потеряло ещё былой красоты. — Стоит мне выйти, как вы сразу же начинаете обсуждать меня за спиной. Это не честно или, по меньшей мере, не прилично.

Она обиженно поджала губки.

— Не подумай ничего плохого, дорогая. — Виктор притянул женщину к себе и поцеловал. — Меден просто вспоминал, как познакомил нас в прошлом веке. В каком это было году, Меден?

Но тот не слышал, он сидел, задумавшись, и даже закусил губу, столь глубока была, его дума.

— Меден?

— Меден?

— Что, а, что?

— О чём это ты задумался?

— Да вот думаю, годы уходят стремительно и безвозвратно. А вот ведь ты по-своему прав.

— В чём именно?

— Мы уже лет двести, пожалуй, не перекидывались с тобой в картишки или кости. Где там у тебя наши игровые атрибуты? Ну-ка, доставай-ка. — Меден кивнул головой в сторону старого сундука, где, как он знал, Виктор всегда хранил боевые заслуги и сокровища своей молодости.

— Конечно, нашел дурака, — проворчал Виктор, но все же полез в сундук. — Ты же у нас теперь вон какой великий, не то, что в прошлые времена. Думаешь, я не помню, как уже пару сотен лет назад не мог выиграть у тебя не одной партии?

— Ну, это тогда, — наигранно печально вздохнул старик-чародей, — тогда я был молод и полон сил, а теперь я уже дряхлый шестисотлетний старик.

— Да и я вроде бы не помолодел с тех пор, — пробурчал Виктор. — И вообще, последнее время я не одобряю азартных игр, — Что? Боишься проиграть? — Лукаво улыбаясь, склонился к нему Меден.

— Я? Да никогда.

— Что, надеешься на мой склероз, раз уж я постарше тебя на пару веков?

— Да уж, дождёшься от тебя.

Они весело рассмеялись, вспоминая былые времена, беззаботную молодость и приятные времяпровождения.

Что ж, несмотря на небольшую поправочку стоявшую у каждого после дефиса и следующую вслед человеку, они, прежде всего, оставались людьми и ничто человеческое, как говорится, им было не чуждо.

* * *

— Как она?

— Всё в том же состоянии. — Сэргард беспокойно взглянул на подругу. — По-видимому, я ошибся, дав ей свою кровь. А ведь я знал, что это грозит серьезнейшими последствиями.

— Я вот тут принесла тебе… вот. Я знаю, она им очень дорожила. — Маргарита Петровна протянула ему серебряное распятие, заключенное в смоляную оболочку. — Виктория отдала мне перед отъездом. Она сказала что Катя, ну то есть Катарина, не знает тут ничего кроме как Медгарда, поэтому если и вернется, то сюда. А это распятие, ей оно может пригодиться. Вот и пригодилось.

— Спасибо. Я знаю, она была бы вам очень благодарна за его возвращение. — Сэргард внимательно осмотрел серебряный крестик. — Она говорила, что в нём заключена особая сила, и эта сила поможет тому, кто его носит. Видно поэтому она и одела его на шею вашей внучке.

Маргарита Петровна согласно кивнула.

— Кто знает, может оно поможет и ей сейчас, — добавил Сэргард, ложа его девушке на грудь.

И вдруг, то ли это распятие и впрямь поделилось с ней какой-то своей божественной энергией, то ли ее организм уже отдохнул достаточно, чтобы наконец-то прийти в себя, но только рука её внезапно вздрогнула и, как и прежде, крепко сжала свое сокровище; большие жёлто-зеленные глаза медленно открылись, а на губах заиграла усталая, но счастливая улыбка.

* * *