Мифическая Средневековия

Леонард взял разом присмиревшего Эда на короткий поводок, и посмотрел на своих будущих попутчиц.

— Ну-у-у? — вопросительно промычала Дарена.

— Я с вами. — С решительным спокойствием ответил Леонард и протянул ей свою большую мужскую ладонь.

* * *

Они стояли в знакомой ночи, окутанные столь близким для них мраком. Свои белые одеяния Катя давно сменила на более практичные и удобные чёрные брюки, рубашку и плащ. Так одевались все приближенные Виктора, поэтому нет ничего удивительного в том, что при её появление в семье, ей была предложена такая же форма одежда. Что ж, это её даже больше устраивало, брюки ей были более привычны, чем платья, к тому же так она была практически незаметна в темноте, да и марким её наряд теперь никак не назовёшь. А уж выпачкаться здесь было много вариантов.

— Что ж, ты сделал свой выбор, по моему мнению, не очень удачный, но на то твоя воля. Я сразу предупреждал тебя, что насильно мы тебя держать не станем. Если когда-нибудь решишь вернуться, мы с радостью примем тебя обратно. — Виктор искоса взглянул на своего младшего сына, понуро опустившего голову. Не для кого не было секретом то, что в сердце этого юноши запала новоиспечённая вампирша.

— Спасибо, но всё же я хочу попытаться вернуть свой первоначальный облик. Простите меня, но я в отличие от вас рождена человеком и хотела бы им остаться. Также как и вы, я думаю, не хотели бы сейчас стать людьми? Я буду искать всевозможные пути и приложу все усилия для достижения своей цели. Но я вам всем очень благодарна и за помощь и за участие и за совет обратиться к Медену и за это. — Она раскрыла сжатую ладонь и посмотрела на свой серебряный крестик и свёрнутую рядом цепочку. Они были аккуратно сложены и заключены в прозрачную смолу смоляного дерева, может ненадолго, а может и на веки вечные, но в любом случае теперь они были для неё безопасны, впрочем, как и для любого другого вампира. Теперь это был прозрачный медальон, обычный медальон на тоненькой верёвочке. Катя с благодарностью приняла его, а позже и повесила на свою тонкую девичью шею этот многозначащий для неё дар. Когда-нибудь, а надежда на это в ней была очень велика, так вот когда-нибудь она извлечёт своё сокровище из смолы и повесит на шею своё драгоценное серебряное распятие, подарок отца, а пока…

— Отправляйся к Медену, дитя. На мой взгляд, он, конечно, вряд ли сможет тебе помочь, но всё же попытайся, ибо, если кто-то и найдёт лекарство от твоей названой хвори, так это он. Он и никто другой.

— Спасибо, Виктор, я никогда вас не забуду.

— Я тоже. Жаль, что ты пробыла у нас так недолго, и мы не успели узнать друг друга получше. Думаю, ты ещё слишком мало знаешь о нашем народе и обо мне в частности, чтобы полюбить наш образ жизни и мышления, но это всё лишь вопрос времени. Так что в любом случае независимо от исхода своего предприятия навести старика. — Он по-отцовски приобнял её.

— Обязательно, Виктор.

— Когда-нибудь ты поймёшь все прелести и преимущества вампирской жизни, — Виктор отстранился от неё и лукаво улыбнулся, — смирившись с её недостатками, а может, и сочтёшь их за достоинства. Жизнь даётся лишь один раз и по тому, кем бы ты не родился, или не стал в юношестве как ты, например, её следует проживать по чести. Каждый прожитый день нужно проводить в любви и радости, а не в ненависти и страдании, тем более что эта ненависть относится к твоему новому естеству. Запомни, ты есть тот, кто ты есть и этого не изменить. Если не можешь полюбить свою новую сущность, то хотя бы прими её такой, какая она есть.

— Постараюсь. — Катя натянуто улыбнулась.

— Ну, ладно не буду тебя задерживать, а то уже замучил своими нравоучениями. Пустые бредни старого умудрённого опытом вампира. Отправляйся к Медену и обязательно передай ему от меня мои приветствия и наилучшие пожелания, он мой старинный приятель. Мы не виделись с ним уже слишком много лет. Пусть приезжает погостить, будем как всегда рады.

— Я ему обязательно всё передам. — Катя оглянулась в непроглядную темноту позади себя. Что ж, ей придётся преодолеть страх перед мраком, так как ночь теперь её родная стихия и ей ещё быть и быть с нею наедине аж до самого Медгарда.

— Ну, удачи, дитя. Да не оставят тебя звёзды. И не забывай принимать сок кровавого дерева, хотя голод и жажда тебе сами этого не позволят.

Они распрощались и Катя, взлетев ввысь, начала очередной этап своего продолжительного пути от Санкт-Петербурга до Медгарда.

Какое-то время она ещё летела, а потом ей это толи наскучило, толи она устала с непривычки, что более вероятно, и она перешла на более знакомое для себя передвижение, на шаг. Земля была надёжней, на земле она чувствовала себя в большей безопасности, чем в небе. Хотя на самом деле всё было донельзя наоборот. Но земля была её родной стихией, поэтому она по-прежнему продолжала идти пешком.