Мифическая война. Миражи Второй Мировой

Штурм начался мощной артподготовкой, затем, в полдень, под прикрытием огневого вала в наступление пошли пехота, танки и самоходные орудия. Укрепления блокировались и уничтожались советскими штурмовыми группами с помощью танков, 122-мм орудий и огнеметов. Вот как запомнился штурм города генералу Ляшу: «Наша крепостная артиллерия, слабая и бедная снарядами, не могла ничего противопоставить этому огню и ни один немецкий истребитель не показывался в небе. Зенитные батареи были бессильны против тучи вражеских самолетов и к тому же им приходилось с трудом обороняться от танков противника. Все средства связи были сразу же уничтожены и лишь пешие связные пробирались на ощупь сквозь груды развалин к своим командным пунктам или позициям. Под градом снарядов солдаты и жители города забились в подвалы домов, скопившись там в страшной тесноте».

8 апреля Кёнигсберг был полностью окружен. Остатки гарнизона попытались прорваться на запад вместе с толпами беженцев вечером 8 апреля, но потерпели неудачу. Пробиться смогли лишь несколько штурмовых орудий и отдельные подразделения, насчитывавшие несколько сот человек.

В ночь на 10 апреля комендант Кёнигсберга генерал Отто Ляш капитулировал на условиях, гарантировавших жизнь солдатам и мирному населению и достойное обращение в плену. 10 апреля были ликвидированы последние очаги сопротивления.

Вот воспоминания одного из немецких офицеров о картинах, которые он наблюдал сразу после капитуляции, когда пленных гнали на сборный пункт: «В дома тащили плачущих, отбивавшихся девушек и женщин… Придорожные кюветы были полны трупов… Валялось множество мертвых детей. На деревьях болтались повешенные – с отрезанными ушами, выколотыми глазами… Горели хутора, на дороге валялся домашний скарб, кругом бегал скот, в него стреляли, убивая без разбора. До нас доносились крики взывающих о помощи».

25 апреля был взят Пиллау. Остатки немецких войск, отступившие на косу Фрише Нерунг, сдались 9 мая, в рамках общей капитуляции.

По официальным советским данным, потери Красной Армии в боях за Восточную Пруссию в период с 13 января по 25 апреля 1945 года составили 126,5 тыс. убитыми и пропавшими без вести и 458,3 тыс. ранеными и больными. Истинные безвозвратные потери были в несколько раз больше. Советские войска потеряли 3525 танков и самоходных артиллерийских установок, 1644 орудия и миномета и 1450 боевых самолетов. Достоверных данных о потерях вермахта в боях за Восточную Пруссию нет.

Миф Берлинской операции

Главный миф Берлинской операции заключается в утверждении, что Красная Армия никак не могла взять Берлин еще в феврале 1945 года, сразу после завершения Висло-Одерской операции, и что Ставка была абсолютно права, когда отложила наступление на Берлин и предпочла сначала уничтожить группировку немецких войск в Восточной Померании.

Возможность взятия советскими войсками Берлина существовала сразу после завершения Висло-Одерской операции. Бывший командующий 8-й гвардейской армией маршал Василий Чуйков в послевоенных мемуарах утверждал, что Берлин можно было взять уже в феврале. Другие маршалы, особенно Жуков, в мемуарах эту возможность отрицали.

Чуйков утверждал, что наступление на Берлин было отменено во время совещания Жукова с командармами 4 февраля 1945 года. Позвонил Сталин и неожиданно для Жукова потребовал прекратить планирование Берлинской операции и начать планировать операцию против немецких войск в Восточной Померании. Если такое совещание и было, то только после 10 февраля. Именно этим днем помечен план Берлинской наступательной операции 1-го Белорусского фронта, доложенный Жуковым Сталину. Маршал утверждал, что противник «спешно перебрасывает с Западного фронта на берлинское направление 6-ю танковую армию СС общей численностью до шести танковых и до шести пехотных дивизий», и предлагал «сорвать оперативное сосредоточение противника, прорвать его оборону на западном берегу реки Одер и овладеть Берлином».

В целом это был тот же план, который 1-й Белорусский фронт реализовал в апреле, когда Сталин наконец дал добро на наступление на Берлин. Столицу Рейха предполагалось охватить с северо-запада и юго-запада, а затем уничтожить окруженную группировку концентрическими ударами со всех направлений. Для отражения возможного контрудара из Померании Жуков оставлял три армии, усиленные тремя корпусами. В заключение он отмечал, что войска будут готовы к переходу в наступление на Берлин 19–20 февраля. То, что предлагал Жуков, было оптимальным решением. Восточнее Берлина у немцев почти не было войск. С переброской соединений с Западного фронта они безнадежно опаздывали и никак не могли сосредоточить их на Одере к моменту начала планируемого наступления 1-го Белорусского фронта, тем более что 6-я танковая армия СС направлялась в Венгрию. Группировка же немецких войск в Померании значительно уступала по силам и средствам противостоявшим ей армиям 1-го и 2-го Белорусского фронтов.