Мифологические размышления

Во всех наших примерах смерть несомненно выступает как центральное событие сюжета и как поворотный пункт или ось его мифологической структуры[195]. Ибо, «естественная» и «атомарная» сама по себе, она обладает «особым» мифологическим свойством притягивать к себе особые события, в комбинации с которыми и создает сложные не-обыкновенные или сверхъестественные ситуации (см. Лекция IV, 2, 5-6). Однако, несмотря на то что она выступает как событие в ряду событий сюжета, смерть являет себя – мифологу и действующим лицам в сюжете – не только в виде конкретного факта или события, но также общей и основной идеи. Общей – поскольку постулируется принадлежность ее ко всему классу актуально или потенциально мыслящих существ (джива, cammed); основной – поскольку на ней основывается интерпретация и понимание целого ряда других идей в данном фрагменте, тексте или текстах. Не говоря уже о том, что в наших фрагментах смерть обретает и свой тематический характер, то есть становится тем, к чему само содержание текста как раз и направляет интенционально сознание читателя (и слушателя), сообщая ему информацию, необходимую для восприятия текста[196]. Тему смерти в наших фрагментах можно рассматривать как комплекс отношений, установленных между идеей (образом) смерти и некоторыми другими идеями (и образами), например: «времени», «Самости», «тела», «одушевленного существа», «личности» и «сознания».

2. Смерть и время

Прежде чем рассматривать Время в связи с темой Смерти и внутри темы Смерти, коснемся вновь совсем вкратце характера «нормального» или «длительного» времени в III. Нормальное время, подразумеваемое в сюжете (Вi) – это фактически нормальное время жизни человека (в нашем случае – Панду). Оно является нормальным в том смысле, что некто (Панду, повествователь или я) нормально воспринимает его, то есть это время восприятия, ментальное время, относящееся к разуму как одна из его функций (или фикций). Это время воспринимается как однолинейное, в виде своего рода потока или течения, направленного из прошлого через настоящее к будущему[197]. Даже когда оно сверхъестественно сжато (Bz0), как, например, в случае Арджуны и повествователя Санджаи, наделенного сверхъестественным знанием в IV, оно остается «нормальным» в смысле его «длительности» и однонаправленности восприятия. Другими словами, время последовательности событий в III и IV так же, как и время их восприятия и последующей передачи, являются ментальными и находятся в ведении разума (манас). Это время, внутри которого чья-либо смерть может выступать как событие, и которое может принимать свой исторический или квазиисторический характер на уровне одного из возможных измерений или функций психики[198]. Поэтому вспомним, о чем говорилось в Лекции 2.

3. Время как смерть; Время – центр Мега-Вселенной

В III.2 читаем: «…разум Панду помутило само время, которое опутало его мысли, и он был побежден Законом Времени, погибнув в объятиях своей жены». Время здесь не синоним смерти, оно не только обозначает смерть как окончание «потока» ментального времени индивида и не то, внутри чего происходят в определенной последовательности другие вещи или события, а само вещь или сущность (entity). Метафора «потока», континуума в данном случае к нему не применима; как вещь, оно, скорее, «пребывает», чем «движется» и действует в направлении, противоположном нормальному времени чьей-либо жизни или течению событий в сюжете. И, кроме того, такое время противоположно нормальному (или ментальному) времени чьего-либо восприятия, выступая как фактор, обращающий сознательное в не-сознательное. В IV же время описывается как смерть, лишенная своего преображающего или промежуточного характера. А точнее – как гигантское черное[199] «анти-разумное» тело времени, которое проглатывает героев, ослабив их разум, смешав их помыслы, притупляя их сознание; чем более не-сознательным становится кто-либо, тем более он притягивается к необычайно массивному СмертноВременному центру Мега-Вселенной Вишну.

Как мотыльки несутся в горящее пламя,
Гибелью завершая свое существование,
Так же эти люди устремляются
В твои пасти, чтобы найти там свою гибель.
Ты жадно облизываешь губы, чтобы поглотить целиком
Эти миры своими пламенными устами;
Твои страшные пламени заполняют огнем
И сжигают без остатка эту Вселенную, о Вишну! –

говорит Арджуна «Кришне как Вишну Мега-Вселенной» (в IV, 2,3).