Читаем Мифологический мир Ведизма полностью

Географические и исторические границы мифологического мира определены. Но прежде чем приступить к рассказам о мифах "Песен птицы Гамаюн", следует коснуться еще одного – важнейшего вопроса, разрешение которого облегчит нам восприятие древней славянской культуры, ее магической символики.

Зададимся вопросом: как могли существовать в древности сложные мифологические сказания, песни? Как могла быть создана сложная мифологическая и религиозная система, если не существовало письменности?

Конечно, мы не имеем достоверных свидетельств о существовании письменности в древнейшее время – речь идет о III-II тысячелетии до нашей эры! Hо это еще не говорит о том, что письменности не было. Есть основания полагать, что праславяне создали свою оригинальную систему письма – так называемую "узелковую письменность".

<p>ПЕСНИ ПТИЦЫ ГАМАЮН</p>первый клубок

Разгулялась непогодушка, туча грозная поднималась. Расшумелись, приклонились дубравушки, всколыхалась в поле ковыль-трава. То летела Гамаюн – птица вещая со восточной со сторонушки, бурю крыльями поднимая. Из-за гор летела высоких, из-за леса летела темного, из под тучи той непогожей.

Cине море она перепархивала, Сарачинское поле перелетывала. Как у реченьки быстрой Смородины, у бел горюч камня Алатыря во зеленом садочке на яблоне Гамаюн-птица присаживалась. Как садилась она – стала песни петь, распускала перья до сырой земли.

Как у камня того у Алатыря собиралися-соезжалися сорок царей со царевичем, сорок князей со князевичем, сорок могучих витязей, сорок мудрых волхвов. Собиралися-соезжалися, вкруг ее рядами рассаживались, стали птицу-певицу пытать:

– Птица вещая, птица мудрая, много знаешь ты, много ведаешь… Ты скажи, Гамаюн, спой-поведай нам… Отчего зачался весь белый свет? Солнце Красное как зачалось? Месяц Светлый и часты звездочки отчего, скажи, народились? И откуда взялись ветры буйные? Разгорелись как зори ясные?

– Ничего не скрою, что ведаю…

***

До рождения света белого тьмой кромешною был окутан мир. Был во тьме лишь Род – прародитель наш. Род – родник вселенной, отец богов.

Был вначале Род заключен в яйце, был он семенем непророщенным, был он почкою нераскрывшейся. Но конец пришел заточению, Род родил Любовь – Ладу-матушку.

Род разрушил темницу силою Любви, и тогда Любовью мир наполнился.

Долго мучился Род, долго тужился. И родил он царство небесное, а под ним создал поднебесное. Пуповину разрезал радугой, отделил Океан – море синее от небесных вод твердью каменной. В небесах воздвигнул три свода он. Разделил Свет и Тьму, Правду с Кривдою.

Род родил затем Землю-матушку, и ушла Земля в бездну темную, в Океане она схоронилась.

Солнце вышло тогда из лица его – самого Рода небесного, прародителя и отца богов!

Месяц светлый – из груди его – самого Рода небесного, прародителя и отца богов!

Звезды частые – из очей его – самого Рода небесного, прародителя и отца богов!

Зори ясные – из бровей его – самого Рода небесного, прародителя и отца богов!

Ночи темные – да из дум его – самого Рода небесного, прародителя и отца богов!

Ветры буйные – из дыхания – самого Рода небесного, прародителя и отца богов!

Дождь и снег, и град – от слезы его – самого Рода небесного, прародителя и отца богов!

Громом с молнией – голос стал его – самого Рода небесного, прародителя и отца богов!

***

Родом рождены были для Любви небеса и вся поднебесная. Он – отец богов, он и мать богов, он – рожден собой и родится вновь.

Род – все боги, и вся поднебесная, он – что было, и то, чему быть предстоит, что родилось и то, что родится.

***

Род родил Свaрога небесного и вдохнул в него свой могучий дух. Дал четыре ему головы, чтоб он – мир осматривал во все стороны, чтоб ничто от него не укрылось, чтобы все замечал в поднебесной он.

Путь Свaрог стал Солнцу прокладывать по небесному своду синему, чтобы кони-дни мчались по небу, после утра чтоб начинался день, а на смену дню – прилетала ночь.

Стал Свaрог по небу похаживать, стал свои владенья оглядывать. Видит – Солнце по небу катится, Месяц светлый видит и звезды, а под ним Океан расстилается и волнуется, пеной пенится. Оглядел свои он владения, не заметил лишь Землю-матушку.

– Где же мать-Земля? – опечалился.

Тут заметил он – точка малая в Океане-море чернеется. То не точка в море чернеется, это уточка серая плавает, пеной серою порожденная. В море плавает, как на иглы прядет, на одном месте не сидит, не стоит – все поскакивает и вертится.

– Ты не знаешь ли, где Земля лежит? – стал пытать Свaрог серу уточку.

– Подо мной Земля, – говорит она, – глубоко в Океане схоронена…

– По велению Рода небесного, по хотенью-желанью сварожьему Землю ты добудь из глубин морских!

Ничего не сказала уточка, в Океан-море нырнула, целый год в пучине скрывалась. Как год кончился – поднялась со дна.

– Не хватило мне духа немножечко, не доплыла я до Земли чуток. Вoлосок всего недоплыла я…

– Помоги нам, Род! – тут воззвал Свaрог.

Поднялись тогда ветры буйные, расшумелось море синее… Вдунул ветром Род силу в уточку.

И сказал Свaрог серой уточке:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука
Имам Шамиль
Имам Шамиль

Книга Шапи Казиева повествует о жизни имама Шамиля (1797—1871), легендарного полководца Кавказской войны, выдающегося ученого и государственного деятеля. Автор ярко освещает эпизоды богатой событиями истории Кавказа, вводит читателя в атмосферу противоборства великих держав и сильных личностей, увлекает в мир народов, подобных многоцветию ковра и многослойной стали горского кинжала. Лейтмотив книги — торжество мира над войной, утверждение справедливости и человеческого достоинства, которым учит история, помогая избегать трагических ошибок.Среди использованных исторических материалов автор впервые вводит в научный оборот множество новых архивных документов, мемуаров, писем и других свидетельств современников описываемых событий.Новое издание книги значительно доработано автором.

Шапи Магомедович Казиев

Религия, религиозная литература