Читаем Мифология Британских островов полностью

«Каждый день бились фоморы и Племена Богини, но короли и вожди до поры не вступали в сражение рядом с простым и незнатным народом.

И не могли надивиться фоморы на то, что открылось им в схватке: все их оружие, мечи или копья, что было повержено в битве, и люди, убитые днем, наутро не возвращались обратно. Не так было у Племен Богини, ибо все их притупленное и треснувшее оружие на другой день оборачивалось целым, оттого что кузнец Гоибниу без устали выделывал копья, мечи и дротики… А сраженные насмерть бойцы погружались в заклятый источник и выходили из него невредимыми. Возвращались они к жизни благодаря могуществу заклинаний, что пели вокруг источника четыре врачевателя…

В день великого сражения выступили фоморы из лагеря и встали могучими несокрушимыми полчищами, и не было среди них вождя иль героя, что не носил бы кольчуги на теле, шлема на голове, тяжелого разящего меча на поясе, крепкого щита на плече да не держал в правой руке могучего звонкого копья. Воистину, биться в тот день с фоморами было, что пробивать головой стену, держать руку в змеином гнезде или подставлять лицо пламени…

Против них поднялись Племена Богини Дану… и двинулись к полю сражения… Громкий клич испустили воины, двигаясь в битву, и сошлись и принялись разить друг друга.

Немало благородных мужей пало сраженными насмерть. Была там великая битва и великое погребение. Позор сходился бок о бок с отвагой, гневом и бешенством. Потоками лилась кровь по белым телам храбрых воинов, изрубленных руками стойких героев, что спасались от смертной напасти…

Тогда сошлись в битве Луг и Балор с Губительным Глазом. Дурной глаз был у Балора и открывался только на поле брани, когда четверо воинов поднимали его веко проходившей сквозь него гладкой палкой… Когда же подняли веко Балора, метнул Луг камень из пращи и вышиб глаз через голову наружу… Пал этот глаз на фоморов, и трижды девять из них полегли рядом…

Бегством фоморов закончилась битва, и прогнали их к самому морю… Что до вождей, королей, благородных фоморов, детей королевских, героев, пять тысяч, трижды по двадцать и трое погибли; две тысячи и трижды по пятьдесят, четырежды двадцать тысяч и девять раз по пять, восемь раз по двадцать и восемь, четырежды двадцать и семь, четырежды двадцать и шесть, восемь раз двадцать и пять, сорок и два… погибли в сражении — вот сколько было убито великих вождей и первейших фоморов. Что же до черни… всех их не счесть… не сосчитать никогда, как не узнать, сколько звезд в небесах, песка в море, капель росы на лугах, травы под копытами стад…»

ФОРМОРЫ (FORMORIANS)

В шотландском фольклоре великаны, дальние родичи ирландских фоморов и мэнских фуаров. Они часто ссорятся между собою; эти ссоры нередко заканчиваются тем, что противники принимаются швырять друг в друга громадные валуны. В отличие от своих собратьев, к людям форморы относятся достаточно терпимо.

ФРИДЫ (FRIDEAN)

В шотландском фольклоре существа, которые обитают под камнями, мгновенно съедают просыпанные наземь хлебные крошки и выпивают пролитое молоко.

ФУА (FUATH)

В шотландском фольклоре зловредные, опасные для людей фейри, которые обитают в реках, озерах и прибрежных морских водах. Они могут превращаться в жеребцов и выходят в таком облике на сушу, высматривая себе жертв. К фуа, в частности, относятся уриски и накилеви.

ФУАР (FOAWR)

В фольклоре жителей острова Мэн великаны, которые любят швыряться огромными камнями, воруют у людей скот, но людоедами как будто не являются.

Х

ХОББИТЫ (HOBBITS)

В английском фольклоре фейри. Многие считают, что хоббиты — существа вымышленные, что их придумал английский писатель Джон Р. Р. Толкин. На самом деле о хоббитах было известно давным-давно. Майкл Дэнхем, автор «Дэнхемских списков», дает, к примеру, следующий перечень сверхъестественных существ: «… двойники, боуги, портуны, гранты, ХОББИТЫ (выделено мной. — К. К.), хобгоблины, данни…».

Во «Властелине Колец» хоббиты описаны так:

«Хоббиты — скромный и очень древний народец, в прошлом более многочисленный, нежели в наши дни. Они любят мир и покой и тянутся к возделанной земле, предпочитая селиться в благоустроенной и процветающей сельской местности. Они никогда не понимали и не восхищались машинами сложнее кузнечных мехов, водяной мельницы или ручного ткацкого станка; не понимают и теперь, хотя ловко обращаются со всякими инструментами… У них зоркие глаза и острый слух, они склонны к полноте и не желают суетиться по пустякам, однако быстры и сноровисты в движениях…

Они — малый народец, ниже ростом, чем даже гномы — впрочем, ненамного, — и не такие коренастые. Если мерить нашими мерками, их рост колеблется между двумя и четырьмя футами. Ныне они редко дорастают до трех футов, но утверждают, что раньше были выше…

Одеваются они в одежду ярких цветов; больше всего их привлекают желтый и зеленый. Однако башмаков хоббиты почти не носят — ведь кожа у них на ступнях грубая и жесткая, а стопы покрыты густыми вьющимися волосами, похожими на те, что растут на головах…

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Социология искусства. Хрестоматия
Социология искусства. Хрестоматия

Хрестоматия является приложением к учебному пособию «Эстетика и теория искусства ХХ века». Структура хрестоматии состоит из трех разделов. Первый составлен из текстов, которые являются репрезентативными для традиционного в эстетической и теоретической мысли направления – философии искусства. Второй раздел представляет теоретические концепции искусства, возникшие в границах смежных с эстетикой и искусствознанием дисциплин. Для третьего раздела отобраны работы по теории искусства, позволяющие представить, как она развивалась не только в границах философии и эксплицитной эстетики, но и в границах искусствознания.Хрестоматия, как и учебное пособие под тем же названием, предназначена для студентов различных специальностей гуманитарного профиля.

Владимир Сергеевич Жидков , В. С. Жидков , Коллектив авторов , Т. А. Клявина , Татьяна Алексеевна Клявина

Культурология / Философия / Образование и наука