Мифология. Фантастические истории о сотворении мира, деяниях богов и героев

— Царица Афина, богиня — защитница города, сломай копье Диомеда и сделай так, чтобы сам он пал перед Скейскими воротами Трои. Если ты сжалишься над городом, над троянскими женщинами и малыми детьми, мы в жертву тебе принесем в твоем храме двенадцать годовалых непорочных телят. — Так она молилась, но Афина Паллада не вняла ее молитвам.

У себя дома Гектор не нашел своей белорукой жены Андромахи. От ключницы он узнал, что Андромаха с горьким плачем ушла к башне на городской стене взглянуть на поле боя, так как она услышала, что греки прорвались, а троянцы отступают. Как безумная побежала она туда, а за ней кормилица понесла ребенка. Гектор возвратился тем же путем, которым пришел сюда. У Скейских ворот он повстречался со своей супругой. С ней была и служанка с ребенком у груди, с милым сыном Гектора, еще совсем маленьким, подобным прекрасной звезде. Гектор называл его Скамандрием, а остальные — Астианактом, Владыкой города. Молча улыбнулся герой ребенку, Андромаха же, обливаясь слезами, стиснула ему руку и сказала:

— Погубит тебя твоя страсть к битвам! Неужели тебе не жаль ни сына-младенца, ни меня, твою жену, которую ты скоро оставишь вдовой? Если я тебя потеряю, мне будет легче в землю сойти, ибо мне не останется никакого утешения. Если тебя настигнет твой жребий, одна лишь печаль, и только печаль будет моим уделом. Ведь нет у меня ни отца, ни матери-царицы, ибо отца моего убил Ахиллес, разрушив Фивы. Было у меня семь братьев; в один и тот же день все они спустились в царство Гадеса, убитые быстроногим божественным Ахиллесом. Мать мою, царицу, он захватил в плен около лесистого Плака, но затем отпустил на свободу за огромный выкуп. В доме моего отца настигла ее богиня Артемида своей стрелой. Гектор, ты теперь для меня и отец, и мать, и брат, и ты же мой прекрасный супруг. Сжалься же надо мной, останься на башне, не делай сиротой своего ребенка и вдовой свою жену! Людей же своих поставь здесь у смоковницы, ибо здесь легче всего войти в город, здесь легче всего преодолеть стену. Трижды уже пытались враги это сделать.

Гектор же ответил ей:

— И я обо всем этом думаю, жена моя. Но ужасно я бы стыдился троянцев и длинноодеждных троянок, если б как трус прятался вдали от боя. Да и дух мой не склонится к тому, ибо я уже научился быть бесстрашным и всегда сражаться в первых рядах, защищая добрую славу своего отца и свою собственную. Ибо знаю я своим сердцем, что наступит день и погибнет священный Илион, а с ним погибнет Приам и народ копьеносца Приама. Но болит мое сердце не столько за троянцев, не столько за Гекубу, не столько за самого Приама-царя, за многочисленных моих братьев, которые как достойные воины падут во прах от рук врагов, сколько за тебя. Более всего я страшусь того, что тебя, плачущую, уведет грек, одетый в доспехи, и лишит тебя свободы, и, может быть, будешь ты в Аргосе ткать на чужом станке для чужеземки и носить воду из источников Мессеиды или Гиперии. И напрасно будешь ты отказываться — все равно необходимость заставит все это делать. И если тебя увидит кто-либо проливающую слезы, то скажет о тебе: «Это жена Гектора, того самого, который храбро сражался среди конеборных троянцев, когда бушевала война вокруг Илиона». Так скажет кто-либо и пробудит вновь твое горе, ибо затоскуешь ты по своему мужу, который защитил бы тебя от рабства. Но меня к тому времени уже засыплет могильная земля, и не дойдут до меня твои горестные крики и весть о твоем пленении.

Сказав это, к сыну наклонился славный Гектор. Но тот, плача, повернулся к груди кормилицы, испугавшись отца, его металлических доспехов и шлема, украшенного конской гривой. Засмеялся нежный отец, засмеялась и мать. Снял с головы герой свой блещущий шлем и положил его на землю. Затем он поцеловал сына и, покачав на руках, обратился с просьбой к Зевсу и другим богам, чтобы те сделали его сына еще более славным героем, чем он сам, Гектор. Потом передал сына в руки любимой супруги. Та прижала ребенка к своей благовонной груди, улыбаясь сквозь слезы. Сжалось сердце мужа. Лаская жену, с нежными словами отправил он ее домой. Сам же снова надел свой украшенный конской гривой шлем. Андромаха же пошла домой, часто оглядываясь на мужа, пока не достигла дома Гектора. Там она застала многочисленных служанок, которые также начали плакать. Так еще при жизни был оплакан ими Гектор в своем доме, ибо они не думали уже, что он еще раз вернется домой.

На рассвете Зевс на самой высокой вершине Олимпа созвал богов на совет и запретил им вмешиваться в борьбу. Потом он запряг златогривых быстрых коней, сам облачился в золото и взял в руки золотой бич. Затем он взошел на колесницу, ударил бичом коней, и они легко полетели между небом и землей. Быстро достиг он богатой источниками горы Иды и остановился на вершине Гаргара. Там он распряг коней и сел на вершину горы, гордый своим могуществом и глядя вниз на город троянцев и на корабли ахейцев.