Мифология «голодомора»

Или вот, например, самый простой вопрос: а все ли эти миллионы пудов были потеряны? Или часть их лишь списали на потери, а на самом деле украли? Или почему годом позже насильственная коллективизация никак не сказалась на работе, а в 1932-м привела к таким прискорбным последствиям?

…Но все же сказывалась и коллективизация — точнее, не она сама, а «перегибы», на которые были так щедры гоняющиеся за показателями совчиновники и рвущиеся в коммунизм молодые партийцы. То загоняют всех в колхозы насильно, под угрозой раскулачивания, то обобществляют все, вплоть до курей, то в погоне за дисциплиной вводят телесные наказания (бывало и такое!), а то, наоборот, актив пьянствует, а работа стоит. Именно в тех районах, где особо свирепствовали «перегибщики», был самый большой падеж скота, и там же — самые большие приписки и самые свирепые хлебозаготовки. Все это проявления одного и того же стиля руководства. И, как следствие этого стиля, там же была самая худшая работа в колхозах и самые большие потери.

Ну, а когда власти начали наводить порядок, многие на местах восприняли это как провал коллективизации и возврат к прежней жизни — курей-то вернули, и даже коров позволили держать, а стало быть, и колхозов скоро не будет, так чего ради пупок рвать?

В общем-то, людей можно понять, и кидать в них камень рука совершенно не поднимается. Какой смысл трудиться, если выращенное все равно заберут, не оставив даже на самое скудное пропитание? Где-то колхозники отказывались выходить на поля, пока не выдадут хлеб, где-то просто не выходили или работали из рук вон плохо. Не везде, конечно.

Из донесений ОГПУ четко прослеживались стадии развития той болезни, которая вскоре отзовется смертельным голодом. Там, где имели место «перегибы» при коллективизации, образовывались слабые и рыхлые колхозы; слабые колхозы не смогли справиться с планом хлебозаготовок 1931 года; «перегибы» при хлебозаготовках 1931 года отозвались голодом среди колхозников весной 1932 года; все это вылилось в массовые выходы из колхозов, волынки, уход на заработки и отказы от работы летом 1932-го.

«Обращает на себя внимание падение трудовой дисциплины в колхозах, пораженных выходами (из колхозов. — Авт.) Значительные размеры в этих колхозах приняли невыходы колхозников на работу, особенно тех, кто подал заявление об исключении из колхоза. Это во многом является также следствием неорганизованного отходничества и поездок колхозников в разные местности за хлебом. В 150 колхозах, где отмечены выходы, взятых на выборку, не выходит на работу такое количество колхозников: до 70 % — в 20 колхозах, до 50 % — в 43, до 40 % — в 60, до 30 % — в 27.

…Тенденции к выходам и выходы из колхозов имеют место, главным образом, там, где вопросам организационно-хозяйственного укрепления колхозов не уделялось и не уделяется достаточное внимание и, в основном, вызваны: а) низкой нормой выработки, задолженностью по трудодням; б) бездеятельностью, бесхозяйственностью и недочетами руководства (обратите внимание: какого именно руководства, не уточняется. То есть, все хороши. — Авт.); в) допущенными классовыми искривлениями (опять же, не уточняется, в какую сторону. Впрочем, они нередко бывали двусторонними: терроризировали середняков и привечали кулаков в одних и тех же местах. — Авт.); г) нечутким отношением к нуждам колхозников; д) продовольственными затруднениями…»[189]

Ну, и кулацкой агитацией, как водится — куда ж без нее…

Причем, что интересно: если местное начальство вовремя спохватывалось, то достаточно было простой разъяснительной работы, чтобы народ пошел обратно в колхозы и вышел на поля. Ну, а если начальство было озабочено не работой, а поисками фарфоровых сервизов для жен и кресел-качалок себе под задницу — там все разваливалось.

…Все это тоже снижало валовый сбор относительно рассчитанного по среднему урожаю. Поэтому, когда подошло время разверстки планов, результаты оказались катастрофическими. Вот какие донесения шли из самых разных районов Украины: