Мифология греков и римлян

Словом «бесцветный» показал [Платон], что над царством Урана есть местопребывание Ночей, а выражением «бесформенный» — что и над чином Киклопов. Ибо богословие говорит, что в этих первичных выявляется форма и что эти боги суть первые начала и первопричины форм повсюду. Поэтому богословие и называет их ковачами–хитрецами, ибо эта триада организует формы. Один круглый глаз был у них во лбу (Hes. Theog. 145). И когда Платон говорит в «Пармениде» о «прямом и круглом», он имеет в виду этот чин. Они и Афину и Гефеста научают разным видам форм, как первые виновники форм: первые ковачи–хитрецы научили всему Гефеста и Афину. Итак, если мы узнаем, что Гефест и Афина суть виновники форм, мы станем удивляться. Ведь Гефест есть виновник всякой формы, телесной и внутримировой, а Афина — всякой душевной и умозрительной, Киклопы же — формы божественной и повсюдной. При этом сверхнебесное место находится над чином Киклопов.

d) Syrian, in Met. II 2, 997 b 34 (26, 23 слл. Кг.)

Что и среди богов можно наблюдать аналогичные причины всех искусств, показывают и богословы, смело называя Киклопов и Гефеста кузнецами и строителями, а Афину и Кору не лишают искусства тканья.

СТОРУКИЕ

51. a) Palaeph. XIX (Котт и Бриарей) Как же не глупо говорить о Котте и Бриарее, что они были мужами с сотней рук? А истина заключается в следующем. Их городу было имя Гекатонхейрея. В нем они жили. Я заключаю, что вместе с олимпийцами они сражались против Титанов. А эти места пограничны с Олимпом. Говорили, следовательно, что люди Котт, Бриарей [и Гигес], гекатонхейры [сторукие], придя на помощь олимпийцам, изгнали Титанов с Олимпа.

b) Hes. Theog. 807—819 (К вопросу о местонахождении Сторуких)

Там и от темной земли, и от Тартара, скрытого в мраке,
И от бесплодной пучины морской, и от звездного неба
Все залегают один за другим и концы и начала, —
810 Страшные, мрачные; даже и боги пред ними трепещут.
Там же — ворота из мрамора, медный порог самородный,
Неколебимый, в земле широко утвержденный корнями.
Перед воротами теми снаружи, вдали от бессмертных,
Боги–Титаны живут, за Хаосом угрюмым и темным.
815 Там же, от них невдали, в глубочайших местах Океана,
В крепких жилищах помощники славные Зевса–владыки,
Котт и Гиес, живут. Бриарея ж могучего сделал
Зятем своим Колебатель земли протяженногремящий,
Кимополею отдав ему в жены, любезную дочерь.

c) Schol. Apoll. Rhod. I 1165, EGF, р. 6 (Эгеон–Бриарей как сторонник Титанов)

См. «История», § 5 d.

d) Verg. Aen. 565—570

565 Как Эгеон, у кого сто рук, согласно преданью,
Из пятидесяти и пастей и грудей огнями
Весь загорался, когда навстречу Юпитера молний
Столько же с громом щитов подымал и мечей обнажал он:
Так победитель Эней по равнине свирепствует всюду,
570 Раз разогрев лезвие.

е) II. I 396—406 (Сторонник Зевса сторукий Бриарей спасает однажды Зевса, — слова Ахилла к своей матери Фетиде)

Часто я в доме родителя, в дни еще юности, слышал,
Часто хвалилася ты, что от Зевса, сгустителя облак,
Ты из бессмертных одна отвратила презренные козни,
В день, как отца оковать олимпийские боги дерзнули,
400 Гера, и царь Посидаон, и с ними Афина Паллада.
Ты, о богиня, представ, уничтожила ковы на Зевса;
Ты на Олимп многохолмный призвала Сторукого в помощь,
Коему имя в богах Бриарей, Эгеон — в человеках;
Страшный Титан, и отца своего превышающий силой.
405 Он близ Кронида воссел, и огромный, и славою гордый.
Боги его ужаснулись, и все отступили от Зевса.

Ср. Nonn. XLIII 362 слл.

52. a) Procl. in Parm. 647, 9 Cous. (Сторукие и Киклопы как символ)