Мифотворец

Адамантина взяла с собой копье Уайлд. Джеффри радовался, что она решила оставить в качестве трофея лишь оружие самого первого побежденного ею бога. Если бы она собирала оружие всех противников, она бы все в жизни не унесла. Наверное, таскать за ней все это барахло пришлось бы ему. «Спасибо и за малые милости», – сказал он себе.

– Хотите вызвать его на поединок? – спросил Джеффри, хотя понимал, что вопрос глупый.

– Конечно! Разве ты не чувствуешь, какую силу он источает? Если я смогу добавить его энергию к моей, меня никто не остановит!

«Ключевое слово – “если”», – подумал Джеффри.

– Иди и объяви о моем намерении, – велела Адамантина.

Он подавил вздох. В пути Адамантина решила, что будет более «чинно», если к богу, с которым она пожелала сражаться, сперва будет подходить он, Джеффри, с объявлением ее имени и намерения. И уже после этого появится она – с высоко поднятой головой и таким царственным видом, будто уже стала единственной, и сражения за это звание не что иное, как скучная формальность. Джеффри ужасно не понравилась новая обязанность. Не только потому, что он чувствовал себя глупо, но и потому, что Уитуггуг так разозлился, что захлестнул его несколькими щупальцами и чуть не раздавил ему грудную клетку, прежде чем вмешалась Адамантина.

– Да, моя госпожа, – откликнулся он, стараясь скрыть нежелание исполнять приказание.

Он вышел из-за угла и направился к богу и толпе его последователей…

…когда через улицу пролетел огненный шар и врезался в бога, мгновенно втянув того в раскаленный водоворот пламени.

* * *

Когда Сэм и Дин вышли на парковку около кафе, они сразу увидели высокую стройную женщину, чьи волосы полыхали в огне. Она стояла на тротуаре перед группой людей и заводила правую руку назад, как будто готовилась кинуть бейсбольный мяч. Сперва ее ладонь была пуста, но при замахе из нее вырвался огненный шар и стремительно полетел к Пеану. Сторонники женщины – нет, богини – закричали, захлопали, засвистели, заулюлюкали, походя больше на спортивных фанатов, чем на последователей бога. Прежде, чем огненный шар достиг Пеана, Сэм успел подумать лишь одно: «Интересно, боги огнеупорные?» Ответ на вопрос он получил спустя секунду, когда тело Пеана вспыхнуло и бог взревел от боли. Ни один человек не смог бы исторгнуть подобный звук. Рев был громоподобным, и Сэм почувствовал, как завибрировал асфальт под ногами, словно в городе случилось небольшое землетрясение. В ушах все еще звенело после того, как они с Дином выстрелили из четырехствольного дробовика Воителя, а теперь в барабанные перепонки будто ножи вогнали. Сэм зажал уши руками и не удивился, увидев, что Дин сделал то же самое.

Последователи огненной богини начали хором скандировать:

– Факел, Факел, Факел, Факел!

Она развернулась к ним и поклонилась, будто фокусник на сцене, который только что исполнил особенно впечатляющий трюк. Языки пламени на голове, похоже, совсем ее не беспокоили, не причиняли вреда они и коже, которая в свете фонарей парковки оказалась красной, будто сильно обожженной. Зрачки и белки ее глаз были огненно-оранжевыми.

– Спасибо всем, – поблагодарила она.

При этом Сэму показалось, что за зубами ее мелькают крохотные язычки пламени.

«Да она как печка внутри», – подумал он.

Факел была одета в черную кожаную куртку поверх футболки с эмблемой совершенно неизвестной Сэму рок-группы – «Рапсодия Огня». Наряд довершали черные джинсы и черные же сапоги до бедра.

Крики Пеана стали тише, земля под ногами уже не дрожала. Сэм осторожно убрал ладони от ушей и обнаружил, что они болят, но уже слабее. Он кивнул брату, и тот тоже открыл уши.

– Чувак, – проговорил Дин, – эта цыпочка…

– Молчи, – предупредил Сэм.

– Просто огонь!

Сэм вздохнул, а Дин широко ухмыльнулся.

Послав своим последователям воздушный поцелуй, Факел развернулась и широким решительным шагом направилась к Пеану. Пеан был по-прежнему объят пламенем, но он уже не ревел от боли. Женщина, его «помощник» – шериф упомянул, что ее имя Лена Нгуен, – стояла рядом. Сэм сказал бы, в опасной близости. Он что-то кричала Пеану, но Сэм не слышал, что именно, частично из-за звона в ушах, частично из-за разделяющего их расстояния. Спустя секунду пламя опало, а потом и вовсе исчезло. Тело и одежда Пеана обгорели так, что слились в одно целое. Сэм поверить не мог, что Пеан все еще способен стоять на ногах. Пусть он был богом, боль, должно быть, его мучила невероятная.

Факел преодолела полпути до Пеана, когда тот, неуклюже двигаясь, приподнял обугленный слой, который мог быть как одеждой, так и плотью или тошнотворным сплавом того и другого, и достал штуку наподобие жезла, тоже обгоревшую. Он крепко сжал ее обожженным кулаком, и золотистое сияние избавило предмет от сажи. Теперь Сэм смог разглядеть, что это, и узнал кадуцей. Сияние вспыхнуло, окутало Пеана с головы до ног, а потом погасло – теперь Пеан снова выглядел целым и невредимым. Гладкая здоровая кожа, не тронутые огнем волосы, правильные черты лица.

– Вот это в самом деле чертовски сильная магия, – впечатлился Дин.