Мифозои. История и биология мифических животных

Иногда Апоп не довольствуется ночными бесчинствами и выбирается на небо днем — тогда над Египтом сгущаются тучи, а из пустынь прилетает горячий ветер. Если же Апопу удается проглотить божественную ладью вместе с ее хозяином, наступает солнечное затмение. Впрочем, победа Апопа бывает лишь временной, и бог Ра снова появляется на небе.

Судя по поведению Апопа, которого вот уже в течение по крайней мере 6000 лет ежесуточно побивают за нападение на Ра (существует рисунок, где его даже рубят на куски), он представляет собой достаточно низкоорганизованное животное, способное к регенерации, но не способное к закреплению условных рефлексов. Можно, конечно, допустить, что современные солнечные затмения вызываются другими причинами и что деятельность Апопа прекратилась почти 2000 лет назад с христианизацией Египта. Но и в этом случае упрямый змей ежесуточно нападал на своего противника много тысяч лет подряд: весь тот долгий период, пока на землях Египта правили боги — преемники Ра, затем фараоны-люди, а бог Ра совершал свои регулярные плавания.

Апоп не единственный змей, с которым довелось сражаться богу Ра. Однажды ему пришлось, приняв обличье кота, биться с гигантским разноцветным змеем под священной сикоморой Гелиополя. Змея звали Ими-Ухенеф, египетская «Книга мертвых»[2] сообщает, что он претендовал на власть в Городе солнца и поначалу хотел решить дело в цивилизованном порядке — «судился с богом Ра о разделе Гелиополя»^{4}. Авторам настоящей книги неизвестно, чем кончился судебный процесс и кому был присужден спорный город. По-видимому, решение суда не устроило одну из сторон и дело кончилось поединком. Ими-Ухенеф оказался хотя и сильным, но, в отличие от Апопа, смертным противником, и Ра одержал над ним убедительную и окончательную победу.

Однако отметим, что далеко не все мифические змеи Египта были злокозненными существами. Более того, ненавистники бога Ра были скорее исключением. Так, гигантский змей Мехен-та плавал вместе с солнечным богом в его ладье специально для того, чтобы отбивать нападения своего сородича Апопа. Богиня-змея Мерит-Сегер охраняла гробницы Фиванского некрополя. Змей по имени Страж Пустыни стерег ворота Дуата. Огнедышащие змеи в числе прочих чудовищ стояли на страже у каждых ворот, разделявших 12 долин подземного Нила. И наконец, самый огромный змей лежал на выходе из Дуата, играя роль шлюза там, где подземный Нил перетекал в Нил небесный. Для того чтобы выйти на поверхность, богу Ра и сопровождающим его в своих ладьях фараонам приходилось заплывать в утробу чудовища. Из нее они поднимались на востоке, начиная путь по небу.

Помимо богов-зооцефалов и разного рода змей, в Древнем Египте обитало не так уж много мифозоев. Густонаселенная долина Нила была местом открытым и лишенным таинственности. Здесь не было ни дремучих лесов, ни глубоких озер, ни недоступных горных вершин, где любят селиться мифозои, а окружавшие ее пустыни в целом мало интересовали египтян. Не встречая в долине Нила мифических животных с необычным строением и повадками, египтяне с избытком возмещали этот недостаток местной фауны обожествлением животных вполне реальных. В разных районах страны жители поклонялись коровам, ибисам, крокодилам, львам, шакалам…

Но была в Египте (точнее, под Египтом) местность, где мифозои водились в достаточном количестве, — это Дуат, долина подземного Нила. В далекой древности места эти были почти не населены и не исследованы; известно лишь, что Ра ежесуточно проплывал здесь на своей ладье. Постепенно эти территории стали заселяться умершими египтянами, но загробная жизнь, по крайней мере до конца III тысячелетия до н. э., полагалась, вероятно, лишь фараонам, их вельможам и слугам тех и других. Похоронный ритуал простых египтян был более чем скромным: ни еды, ни вещей они с собой в могилу почти не брали. Это наводит на мысль, что на длительное и обустроенное загробное существование они рассчитывать не могли. Крупнейший советский египтолог Ю. Я. Перепелкин пишет: «Простым людям были недоступны ни гробницы, ни изваяния, ни жертвы, ни „вечное“ поминовение, ни сообщающие „блаженство“ заклинания. Мы не знаем точно, на что обрекали господствующие представления народные низы на том свете, но из надписей явствует, что беспомощному мертвецу там угрожали голод и жажда, доводящие до поглощения собственных испражнений, и полное уничтожение»^{5}.