Мифы буддизма и индуизма

История осады Ланки в оригинале эпоса рассказывается долго и с долей гротескного юмора. Эпизоды с проявлением жестокости несколько смягчаются историями о верности и доброте. Погибшего Равана Рама считает другом. Мандодари горюет о нем, как Сита горевала бы о Раме. История полна чудес, но элемент магии призван не просто украсить повествование, а зачастую играет очень важную роль. Всеми своими чудесными способностями, которыми наделены соперники с одной и с другой стороны, герои обязаны себе, своему аскетизму и умственной концентрации, а не подаркам судьбы. Таким образом, конфликт, лежащий в основе поэмы, – это противостояние героев. Возьмем, к примеру, эпизод с волшебным оружием Брахмы. Оно поразило Ханумана, парализовав его, но Хануман сумел преодолеть силу заклятия. Это яркий пример того, что насилию может противостоять только мудрость.

Читая и перечитывая Рамаяну, все лучше постигаешь ее значимость и понимаешь то влияние, которое она оказывает на индийское общество. Остается лишь сожалеть, что миф о Раме и Сите исключен из современного школьного курса во имя соблюдения религиозного нейтралитета. Не будет преувеличением сказать, что человек, незнакомый с этим эпосом, не может с полным правом называть себя гражданином Индии. Можно добавить, что тот, кто не знает историю Рамы и Ситы, вряд ли может считать себя истинным гражданином мира.

Рамаяна как эпос о животных

В сказаниях народов всего мира мы видим отзвуки древнейших эпосов о животных, сложенных нашими предками. Этих эпосов больше нет, лишь косвенные намеки или отдельные фрагменты позволяют догадываться о них. Нигде в современном мире нет столь богатого материала, позволяющего хотя бы в первом приближении восстановить первобытные мифы, как в Индии. И по сей день индийцы живут в гармонии с природой. Мужчина или мальчик, рассказывающий сказку о мыши или белке, непременно украсит ее криками или движениями соответствующих животных. Индийцы верят, что животные могут чувствовать, а может быть, и мыслить как человек. Людей и животных связывает некое родство, отзвуки которого мы видим в буддизме и джайнизме.

Индийцы – живые люди, и все человеческое им не чуждо. Порой они тоже бывают жестоки, но все же такие проявления редки. В мирном сосуществовании с природой мы видим отзвуки древнего наследия наших предков, когда на заре истории всякое четвероногое существо было человеку братом и другом.

Концепция родства человека с животным миром встречается и в буддистских джатаках, и в Эзоповых баснях, и в сказках дядюшки Римуса. Джатаки рисуют жизнь животных не с целью проиллюстрировать мудрые поговорки, а чтобы посредством ее передать мудрость высшей философии. Любовь Будды и Яшодхары стала поэтической легендой своего времени, и участие в ней птиц и зверей воспринималось как нечто само собой разумеющееся. Не было ничего странного в том, например, что в стадах оленей, как и у людей, были вожди, готовые отдать жизнь за свой народ. Вместе с тем на основе древних эпосов рождаются новые, встраиваемые в более поздние теологические системы. Из сплава старого и нового формируются герои вроде Ханумана или Гаруды.

По мере арианизации поэзии из нее уходит элемент страха, благоговейного трепета. Арийский ум – ум организующий, систематизирующий, рациональный. Яркие цвета и эмоции ранней мифологии, столь возбуждающие воображение, – это наследие наших древних предков. На заре своей истории человечество склонно было обожествлять животных. Издаваемые ими нечленораздельные звуки, столь похожие на речь первобытных людей, воспринимались как прорицания. В животных, ведущих скрытную жизнь, виделось что-то сверхъестественное. Старая обезьяна или змея, прячущаяся в дупле старого дерева, несомненно были носителями некоей неизведанной мудрости.

Чем привлекают животные