Мифы Чернобыля

— Я хотел бы закончить свой бездарно перебитый содоклад общим выводом из двух последних семинаров. Причем я намереваюсь держаться в курсе рефлексии Чернобыльской катастрофы, рассматриваемой как крупное социальное явление. Представляется, что тогда была сделана только одна принципиальная ошибка, но очень поучительная. Если из событий 26 апреля 1986 года и можно извлечь урок на будущее, то, по-моему, следующий.

Главное для командира — способность быстро принимать решения и последовательно проводить их в жизнь. Уметь принимать правильные решения — это тоже, безусловно, хорошо, но следует все-таки помнить, что нерешительность руководства может привести к весьма плачевным последствиям. В ситуации аварии на ЧАЭС от руководителей практически всех степеней требовалась военная четкость действий. Но на высшем стратегическом уровне команда М. Горбачева проявила себя плохими командирами.

Они не смогли быстро принять решение о том, как вести себя в сложившейся ситуации, что и как сообщать населению. На этом фоне действия рядовых сотрудников ЧАЭС выглядят образцом последовательности и продуманности. Все принятые "сверху" меры являлись компромиссными, "половинчатыми". Объявления в прессе, по телевидению были сделаны тогда, когда молчать было уже нельзя, — информация начала распространяться среди жителей СССР: кто-то слушал вещавшие на русском языке зарубежные радиостанции, которые к тому времени практически прекратили глушить; у кого-то знакомые стали свидетелями эвакуации или сами были эвакуированы из районов аварии; люди активно обменивались информацией, сопоставляли данные, строили предположения о том, что могло произойти. К концу майских праздников молчание со стороны средств массовой информации вызывало уже откровенное раздражение и злость.

Работники ЧАЭС, осматривавшие место взрыва, сразу поняли, что произошло разрушение реактора, однако эта информация не была своевременно принята к сведению и передана "наверх", в результате люди из Центра летели буквально "на разведку", не зная достоверно, что в действительности произошло, — было потеряно жизненно важное время. Эвакуация из Припяти была объявлена всего на несколько дней, хотя к моменту ее начала серьезность ситуации была очевидна. Вернуться домой жителям города уже не пришлось. Не надо, наверное, объяснять, что люди почувствовали себя брошенными на произвол судьбы, никому не нужными; никто из властей даже не пытался помочь им решить проблемы с питанием, проживанием, одеждой и т. д. Такое пренебрежение, неэффективность действий может проявить только исключительно слабое, не уверенное в себе руководство.

Я позволю себе сделать резюме.

Проблему ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС можно было решать двумя путями: индустриальным и постиндустриальным. В случае индустриального решения не следовало ни о чем сообщать населению, а сообщения зарубежных радиостанций, вещающих на русском языке, объявить ложью и провокациями Запада. Эвакуацию жителей Припяти и других близких к Чернобылю населенных пунктов нужно было провести быстро, без предупреждения и каких-либо предварительных объяснений. На засыпку реактора и изготовление саркофага бросить несколько полков, потеря которых была бы приемлемой платой за быстрое и четкое решение проблемы. Весь район катастрофы окружить колючей проволокой (а то и чем серьезнее) и объявить запретной зоной. Виновников аварии расстрелять по суду.

Такой образ действий стал бы демонстрацией того, что государство выступает с позиции сильного и не останавливающегося ни перед чем Игрока, способного решить любую возникшую проблему. Проявление недовольства со стороны населения СССР, во всяком случае открытое, в такой ситуации было бы исключено. На Западе также вряд ли рискнули бы возмущаться — лучше не лезть на рожон, а то ведь мало ли что…

Постиндустриальный же метод решения проблемы требовал принципиально другой программы действий. В первую очередь нужна полная гласность в отношении аварии, ее причин, последствий и текущих работ по их ликвидации. После кратковременной эвакуации жителей Припяти и других населенных пунктов следовало вернуть домой, объяснив, что нужно делать, чтобы жизнь здесь оставалась относительно безопасной (правила гигиены, измерение уровня радиации, употребление профилактических препаратов). Жители Припяти и окрестностей не хотели покидать свои дома, и это вполне по-человечески понятно. Руководству страны следовало объявить, что на борьбу с последствиями аварии и на восстановление сел и городов будут брошены все силы. В такой ситуации люди, чувствуя поддержку государства, способны если и не творить чудеса, то работать с полной отдачей — не за страх, а за совесть. Когда знаешь, что и зачем делаешь, гораздо легче принимать правильные решения и воплощать их в жизнь.