Мифы экономики: Заблуждения и стереотипы, которые распространяют СМИ и политики

То, что «земля наша обильна», известно еще из «Повести временных лет». И сейчас, когда Россия располагает огромными запасами природных ресурсов, большими сетями железнодорожных и автомобильных дорог, линий электропередачи, мощностями для производства большинства промышленных активов, трудно не согласиться с общепринятой точкой зрения, что Россия — богатая страна. Кроме того, высокий уровень образования граждан позволяет говорить и о значительном человеческом капитале. Почему же по уровню жизни Россия отстает от развитых стран, многие из которых вообще не имеют полезных ископаемых? Почему нам не удается добиться того же уровня производительности богатства?

Нобелевский лауреат Саймон Кузнец еще в 1966 г. отметил интересное различие между динамикой национального богатства и производственных активов в развитых странах в период роста.

Он определял национальное богатство как совокупную стоимость земли, полезных ископаемых и производственного капитала (активов, созданных в процессе материального производства и используемых в производстве); при этом человеческий капитал не учитывался. Данные Кузнеца показывают: экономическое развитие сопровождалось существенным увеличением производительности национального богатства (выражаемым отношением ВВП к богатству). В то же время отношение производственного капитала к ВВП не изменилось или даже незначительно выросло.

Чтобы понять, как обстоят дела в разных странах, обратимся к исследованиям Всемирного банка. В первом из них, проведенном в 1997–1998 гг., национальное богатство было подсчитано в самом общем смысле — учитывались все активы (природные ресурсы, земля, леса, морские биоресурсы, человеческий и производственный капиталы), независимо от их ликвидности. Оказалось, что чем выше уровень развития (измеряемый в ВВП на душу населения), тем выше производительность богатства, причем эта зависимость статистически значима. Эффект достаточно существенный: при переходе от стран с ВВП на уровне $1000 на душу населения к странам с тем же показателем в $10 000 отношение богатства к ВВП падает с 7 до 4. В большинстве богатых стран это отношение меньше пяти, в то время как в бедных странах — в диапазоне от б до 14. Отношение производственного капитала к ВВП не зависит от уровня развития — связь слабая и статистически незначимая. В сентябре 2005 г. Всемирный банк опубликовал результаты повторного исследования, основанного на данных 2000 г. по 118 странам, включая Россию. Результаты не изменились, зато полностью подтвердились слова Алексея Толстого: земля российская по-прежнему обильна. Она втрое богаче как с точки зрения производственного капитала, так и природных ресурсов, чем «средняя» страна с таким же уровнем дохода на душу населения. А производительность богатства в России ниже по сравнению не только с развитыми, но и с развивающимися странами.

Конечно, разница в определениях национального богатства и трудности, связанные с его измерением, довольно серьезны, так что выводы, которые можно делать на основании этих оценок, верны только в общих чертах. И вряд ли рассчитанные показатели богатства можно использовать для получения конкретных эмпирических предсказаний. Тем не менее интересно, что исторические и межстрановые сравнения дают похожие результаты. Экономическое развитие сопровождается ростом производительности национального богатства (величины, обратной отношению богатства к ВВП), при этом соотношение производственного капитала и ВВП фактически не изменяется.

Как интерпретировать эти закономерности? Устойчивость отношения производственного капитала к ВВП не вызывает беспокойства у экономистов — это всего лишь постоянство параметров макроэкономической производственной функции, в частности коэффициентов замещения между трудом и капиталом. Вопросы возникают при анализе связи между производительностью национального богатства и уровнем ВВП на душу населения. Казалось бы, связь между производительностью национального богатства и ВВП должна быть скорее отрицательной — чем больше страна производит, тем меньше остается возможностей для вложений богатства, характеризующихся высокой отдачей. По-видимому, основную роль играет не прямая связь между уровнем развития и производительностью богатства, а тот факт, что обе эти величины зависят от третьей переменной — институциональной среды рыночной экономики. Рыночные институты, с одной стороны улучшаются по мере развития экономики, а с другой — создают возможности и для самого этого развития, и для роста производительности национального богатства.