Мифы экономики: Заблуждения и стереотипы, которые распространяют СМИ и политики

К сожалению, Enron конца 90-х гг. удивительно напоминает не только некоторые российские корпорации, но и саму систему государственной власти, сформировавшуюся в России в последние годы. Посредники американского фондового рынка — аудиторы, рейтинговые агентства, инвестиционные аналитики — не выполнили свои функции честного, непредвзятого контроля над действиями менеджеров Enron. Так же и в России: отсутствие свободных выборов и независимых СМИ, подконтрольность всех ветвей власти одному центру не позволяют контролировать действия бюрократов.

Российские избиратели — акционеры корпорации «Россия» — не могут получить информации о реальном положении дел. Телевизионная картинка, как и отчетность Enron, показывает, что нет поводов для беспокойства. В случае с Enron подавление всех каналов подотчетности привело к потере управляемости. Эта же угроза нависла и над российской властью. Что бы ни делали отдельные чиновники или подразделения госаппарата, высшее руководство вынуждено признавать их успехи. У него не осталось независимых от бюрократии оценок ее деятельности, поэтому создать работающую систему стимулов невозможно.

Если не возродить институты прозрачности и подотчетности бюрократии обществу, то в ближайшем будущем Россия превратится в страну со счастливыми избирателями и неэффективным правящим классом, медленно, но верно упускающую свой шанс догнать развитые страны. Мы удвоим ВВП на бумаге, но опыт Enron не оставляет надежды, что мы удвоим его на самом деле.

Американские инвесторы в конце концов вынесли вотум недоверия руководству Enron, проголосовав ногами. В отличие от них нам некуда бежать. Значит, следует добиваться подотчетности нанятых нами менеджеров.

Миф 30 Можно создать эффективный «рыночный социализм» — экономику с государственной собственностью и конкурентными рынками

Какая экономическая система формируется в России? С одной стороны, на словах высшие руководители страны не подвергают сомнению основные принципы рыночной экономики. С другой — все больше и больше коммерческих компаний переходит в собственность государства, да и остающиеся крупные собственники стараются следовать указаниям чиновников и политиков. Возможна ли рыночная экономика с преобладающей государственной собственностью? Экономику, в которой основными предприятиями владеет государство, но цены определяются конкурентными рыночными механизмами, называют «рыночным социализмом». Теоретически такая система должна быть столь же эффективной, что и капиталистическая, но на самом деле рыночный социализм — это всего лишь утопия. Государство не может удержаться от вмешательства в работу рынков, ограничить конкуренцию, использовать принадлежащие ему активы в политических целях; а отсутствие частной собственности не позволяет создать эффективные стимулы для отдельных компаний.

Сто лет назад итальянский экономист Энрике Бароне доказывал, что эффективный рыночный социализм теоретически вполне возможен. Государство просто должно вычислить функции спроса и предложения и установить те же цены, что и рынок. После этого Людвиг фон Мизес и Фридрих Хайек указали на абсолютную нереалистичность этой модели, поскольку Госплан в принципе не может собрать необходимую для решения этой задачи информацию и, следовательно, неизбежны дефициты одних товаров и перепроизводство других. Однако этот (провидческий!) аргумент не разубедил поклонников рыночного социализма. В 1936 г. польский экономист Оскар Ланге подробно описал, как построить эффективный рыночный социализм. Социализм Ланге не просто не уступает рыночной экономике, он существенно лучше — государство может предупредить появление монополий и справиться со всевозможными недостатками рынка, связанными с экстерналиями и предоставлением общественных благ. Государство определяет правила поведения менеджеров госкомпаний так, чтобы они не уступали в производительности частным предприятиям.