Мифы экономики

Список претензий к современному устройству мира у них длинный. Капиталистическое общество насквозь прогнило, в нем царствует дух накопления. Не только массовая культура, но и андеграунд проплачены транснациональными брендами. Молодежь не хочет мириться с тем, что ее уже с детства зомбируют (в духе пелевинского «поколения П») рекламисты с Мэдисон-авеню. Интеллектуалы встревожены, что теряется культурная разнородность, мир становится слишком одинаковым и, возможно, неспособным противостоять социальным вирусам будущего. Моралисты не приемлют условия труда в развивающихся странах, где на заводах крупных корпораций отсутствуют профсоюзы, используется детский труд, не соблюдаются нормы охраны окружающей среды. Бюрократов беспокоит постепенное снижение роли национального государства. Никого не радуют и регулярные кризисы мировой финансовой системы.

Именно это разнообразие жалоб создает впечатление, что антиглобалисты не способны объединиться. Однако попробуем судить по делам. Как ни странно, предложения всех этих движений в конце концов сводятся к одному и тому же – любой ценой ограничить перемещение капитала (и особенно – его переток из развитых стран в развивающиеся). Действительно, заперев капитал в национальных границах (или хотя бы в границах ОЭСР), можно вернуть мир к старому доброму капитализму, в котором все вышеперечисленные проблемы решены.

К сожалению, это лишит страны третьего мира шансов на развитие и рост. Ведь именно иностранные инвестиции позволяют создать рабочие места с зарплатой выше прожиточного минимума и разорвать порочный круг бедности, нехватки средств и низкой производительности. Таким образом, даже самые идеалистически настроенные антиглобалисты помогают протекционистам – бюрократии и профсоюзам развитых стран – в их борьбе против рабочих третьего мира. Цель этой борьбы – любой ценой отстоять права европейских и американских работников продолжать получать от $10 до $20 в час (например, в текстильной промышленности), в то время как китайские работники могут сделать ту же работу за 25–50 центов. Гораздо удобнее делиться с бедными странами долями процента своих доходов в виде международной помощи, чем предоставить им шанс на равных конкурировать за рабочие места. Национальной политической элите и профсоюзам развитых стран довольно легко удалось практически запретить трудовую миграцию из бедных стран. Теперь они пытаются остановить отток капитала, который непрерывно ищет более дешевые возможности для производства. В борьбе с мобильностью капитала используют и косвенное средство – защиту рынков развитых стран. В бедных странах инвестиционно привлекательными становятся именно экспортирующие отрасли экономики, ведь внутренний спрос (в долларовом выражении) слишком мал. Поэтому, запретив – под предлогом заботы об окружающей среде или условиях труда – экспорт из развивающихся стран, можно полностью лишить эти страны инвестиций.

Антиглобалисты часто выдают себя за защитников интересов работников в бедных странах, ведь глобализация создает там рабочие места без социальных гарантий, профсоюзов и оплаты сверхурочных. Однако (преднамеренно или нет) не обсуждается альтернатива: что будет, если транснациональный капитал не придет в страну третьего мира? К сожалению, у ее жителей нет возможности выбирать между плохими и хорошими рабочими местами – речь идет о выборе между плохой работой и безработицей. Потому они и соглашаются на невероятно низкую по западным меркам зарплату, ведь иначе обрекают себя на жизнь впроголодь – без шансов вырваться из ловушки бедности и дать детям (хотя бы начальное) образование.

Поэтому солидарность пролетариев всех стран – миф, который, по-видимому, сознательно культивируется западными профсоюзами. Нет более жестокой конкуренции, чем между американскими и бангладешскими текстильными рабочими. И те, и другие изо всех сил пытаются привлечь транснациональный капитал. Разница лишь в том, что первые бьются за богатую жизнь, не желая переучиваться и получать новую, постиндустриальную профессию, а последние отстаивают права на пропитание для себя и своих детей. При этом работники развитых стран активно используют самые нечестные методы конкуренции. А работников третьего мира защитить некому, кроме ВТО, как это ни парадоксально. Именно эта организация, и особенно раунд переговоров, начатый в Дохе (Катар), – единственная надежда бедных стран на доступ к рынкам и, следовательно, инвестициям. Именно поэтому ВТО так ненавидят антиглобалисты, считая врагом номер один. При всех своих недостатках и неравенстве сил (развитые страны имеют гораздо больший вес в ВТО) только в ней – в отличие от других международных организаций – голос бедных стран имеет значение, особенно теперь, после вступления в нее Китая.