Мифы и факты русской истории

Тогда-то свыше вдохновенный
Раздался звучный глас Петра:
«За дело, с Богом!» Из шатра,
Толпой любимцев окружённый,
Выходит Пётр. Его глаза
Сияют. Лик его ужасен.
Движенья быстры. Он прекрасен,
Он весь, как божия гроза.

Несравненно сильнее «Медный всадник», написанный в 1833 г., но не пропущенный Николаем I. Пушкин пытался исправить поэму согласно замечаниям царя, но подцензурно работать он не умел, и поэма так и не была опубликована при жизни. В поэме пересекаются два сюжета и два отношения к Петру I. В первом сюжете Пётр дан эпически: «На берегу пустынных волн || Стоял Он, дум великих полн, || И вдаль глядел...» Величественные мысли царя оформлены во всем известные строки: «Природой здесь нам суждено || В Европу прорубить окно». Пушкин поёт гимн Петру и Петербургу.

Другая сюжетная линия связана с судьбами маленьких людей: мелкого чиновника Евгения и бедной вдовы с дочкой Парашей, которую Евгений любит. В их близкое счастье вмешивается стихия и Пётр, построивший город в гиблом месте. Злые волны разлившейся Невы смывают домик, где жили мать с Парашей, и несчастный Евгений сходит с ума. Однажды ночью он добрёл к подножию памятника: «Того, чьей волей роковой || Над морем город основался...» Того, кто «над самой бездной || На высоте уздой железной || Россию поднял на дыбы». И раздавленный человек восстал:

...Вскипела кровь. Он мрачен стал
Пред горделивым истуканом
И, зубы стиснув, пальцы сжав,
Как обуянный силой чёрной,
«Добро, строитель чудотворный! —
Шепнул он, злобно задрожав, —
Ужо тебе!..» И вдруг стремглав
Бежать пустился...

Евгению показалось, что лицо грозного царя мгновенно разгорелось гневом. И он услышал за собой «тяжело-звонкое скаканье»:

И, озарён луною бледной,
Простерши руку в вышине,
За ним несётся Всадник Медный
На звонко-скачущем коне;
И во всю ночь безумец бедный,
Куда стопы ни обращал,
За ним повсюду Всадник Медный
С тяжёлым топотом скакал.

Здесь гений поэта достигает вершин. Но мы не видим привычного восторга Пушкина перед Петром. Медный всадник бесчеловечен: он преследует несчастного и так им уже раздавленного, ведь это Он заложил город в устье Невы. Отношение зрелого Пушкина к Петру отошло от восторженного обожания юности. Пушкин так и не смог завершить написание «Истории Петра» — труд, начатый в 1831 г. и получивший полную поддержку царя (Пушкину были открыты секретные архивы времён Петра I). Но чем больше он с ними знакомился, тем больше сомневался, что труд его может быть напечатан. За неделю до смерти Пушкин сказал П. А. Плетневу: «Историю Петра пока нельзя писать, то есть её не позволят печатать».

Он был прав: Николай I, прочитав рукопись «Истории Петра» после смерти Пушкина, заявил, что её нельзя печатать. В сокращенном виде «История Петра» была издана в 1880 г., а в полном виде — в 1962 г. Об отношении зрелого Пушкина к деятельности Петра осталась запись: «Достойна удивления разность между государственными учреждениями Петра Великого и временными его указами. Первые суть плод ума обширного, исполненного доброжелательства и мудрости, вторые нередко жестоки, своенравны и, кажется, писаны кнутом. Первые были для вечности, или по крайней мере для будущего, вторые вырвались у нетерпеливого самовластного помещика. NB. (Это внести в Историю Петра, обдумав)».

Пётр при Николае I. В николаевской России образ Петра превратился в важнейший утверждающий миф. В этот период в литературе и искусстве, по словам И.С. Тургенева, сложилась «ложно-величавая» школа. Её идейное содержание соответствовало уваровской триаде: «Самодержавие, Православие, Народность». На сцене шли драмы, прославляющие Петра. Особенно плодовит был Нестор Кукольник. Пётр — герой его рассказов, повестей, драмы и романа «Два Ивана, два Степаныча, два Костылькова» (1844). У Кукольника он идеальный русский царь — труженик, радеющий о пользе Отечества, строгий и справедливый. Талантливо писал о Петре публицист Михаил Погодин. Погодин умеет найти доходчивые слова, позволяющие оценить вклад Петра для России: