Мифы и их осколки (СИ)

Через месяц он готов убить незванного братца собственными руками. Придушить его подушкой или сломать шею — это не должно быть сложно, — может, если у того человека не будет собственного сына, он согласится вернуться и снова готовить Глену завтраки, возить на идиотский хоккей и ругать после школьных собраний?

Глен находит в социальной сети нужную страницу и с жадностью впитывает крохи информации. Сопливого ублюдка зовут Джейсон, его мать — Анна, а между Гленом и тем человеком теперь четыре штата. Он проверяет, сколько может выручить на продаже велосипеда и игровой приставки и хватит ли этих денег, чтобы добраться до Массачусетса. Должно хватить. От этого становится совсем тошно — теперь нужно объяснить самому себе, почему ехать нельзя.

Глен сносит все профили в социальных сетях, бросает секцию и начинает курить.

Миф четвёртый.

Мать делает выводы из истории с тем человеком, клянётся проводить больше времени дома и прислушиваться к Глену.

— Дети чувствуют такие вещи, — говорит она на сеансе семейной терапии. — У них чакры ещё открыты и прямой канал с богом. Вот и Глен сразу раскусил этого двуличного развратника! Каков потаскун, а? Недаром мой мальчик так сопротивлялся. Как представлю, что ему пришлось пережить за эти четыре года…

Глен молча пялится в окно и считает минуты до конца сеанса. Психотерапевт прописывает матери слабые антидепрессанты и интересуется, есть ли в школе Глена социальный работник или психолог. Глену не нужна помощь; он свои выводы уже сделал, но безропотно соглашается на всё. Он хочет забыть, просто вычеркнуть эту главу из своей жизни, попытаться продолжить дальше, и понимает, что чем меньше будет спорить, тем быстрее его оставят в покое.

— Нам с тобой никто не нужен, — говорит мать. — Всё, хватит. Теперь только ты и я. Зачем нам чужой человек в доме?

Когда она приводит очередного «папу», Глен вежлив, обходителен и всем своим видом даёт понять, что от него проблем не будет. Позже вечером он вставляет старую сим-карту и впервые читает десятки сообщений от контакта с именем «Форд».

Отвечает на последнее.

«Как же я тебя ненавижу!»

«Что бы ни случилось между мной и мамой, я был и остаюсь твоим отцом. Даже если тебе это не нужно», — приходит мгновенно, словно Форд сидел у телефона и ждал.

«Я скучаю, пап» — отвечает Глен, впервые в своей жизни называя того отцом.

Глену тридцать четыре, когда он бросает ком земли в свежевырытую могилу. Руки дрожат, а в горле стоят слёзы. Он опирается плечом на Джейсона; тот обнимает его одной рукой, Бетти — другой и шепчет, судорожно сглатывая: «Теперь только мы, ребята. Теперь только мы».

Они не спорят, какая надпись должна быть на памятной плите — «Форд Флорес. Любящий муж Анны, самый лучший отец Глена, Джейсона и Элизабет, и мировой дед внуков, которые у него ещё будут».

Миф пятый.

Глен точно знает, что у него никогда не будет детей. Все самые паскудные вещи в жизни так или иначе связаны с мелкими недоумками.

Отец, оставивший в наследство только серые глаза и предрасположенность к диабету, бросает его потому что «не создан для всего это дерьма, слишком молод, и вообще какого чёрта он орёт, когда я пытаюсь спать?» Глен всё детство пытается отделаться от чувства вины. Безрезультатно, хотя мать и повторяет при каждом удобном случае, какой он замечательный ребёнок. Но… Разве от замечательных детей уходят папы? С возрастом его мнение по этому вопросу меняется, но невнятный, не поддающийся никакой логике стыд за себя — он остаётся и ещё долго отравляет ему жизнь.

Форд… Нет, со временем Глен, конечно, принимает его новую семью и признаёт — с трудом, но признаёт, — что от второй жены, в отличии от матери самого Глена, Форд никуда не гуляет. Да и Джейсон и Элизабет становятся неотъемлемой и очень важной частью его жизни. Он бы никогда и ни за что… Но и в тридцать лет Глен порою задумывается, как бы оно могло быть, не родись Джейсон. И тогда привычный уже стыд приобретает привкус… нет, не сожаления, но… зависти? Да, наверное, это зависть.

Анна не переживает третью беременность, и поначалу он этого даже не осознаёт. В то время она — лишь женщина, укравшая у него Форда. Отца. Папу. Он следит за Джейсоном, кормит Бетти, душит в себе какую-то болезненную, неуместную надежду и… Горе настигает его намного позже, когда Анна превращается в женщину, подарившую ему брата и сестру. Он бесконечно благодарен ей за это и столь же бесконечно сердит. Или уже нет? Анна — больная тема. Глен не любит об этом говорить.