Мифы и легенды Японии

Случилось так, что следующей весной правительство призвало воинов в Камакуру. Как только Сано услыхал эту радостную весть, он тут же собрался в дорогу, чтобы исполнить свой долг. Его доспехи сильно потрепались, алебарда покрылась ржавчиной, а лошадь была в очень плохом состоянии. Среди блистательных воинов, собравшихся в Камакуре, Сано имел жалкий вид. Многие из них отпускали в адрес Сано весьма нелестные замечания, но тот молча сносил такое оскорбительное высокомерие. Его жалкая фигура бросалась в глаза среди сверкающих рядов самураев. Тут к ним подъехал верхом на прекрасном коне глашатай со знаменем, на котором был изображен фамильный герб регента. Громко и ясно глашатай возвестил, что его господин желает видеть воина в самых потрепанных доспехах. Сано с тяжелым сердцем повиновался приказу. Он думал, что регент хочет выразить свое недовольство по поводу его появления в столь пышном собрании в таком убогом снаряжении.

Бедняк Сано был удивлен оказанным ему сердечным приемом, но еще больше его удивило, что, когда слуга раздвинул сёдзи в соседнюю комнату, он увидел самого регента Саймёдзи Токиёри, кто оказался не кем иным, как тем самым монахом, что когда-то нашел приют в маленькой хижине Сано. Токиёри тоже не забыл, как хозяин сжег в очаге карликовые деревья – сосну, сливу и вишню. В награду за бескорыстную жертву, которая была с готовностью принесена Сано, Токиёри повелел вернуть ему те тридцать деревень, что были отобраны у него. Но это было лишь то, что принадлежало Сано по праву, и Токиёри пришла удачная мысль подарить этому верному воину вдобавок еще три деревни с названиями Мацу-иду, Умэда и Сакураи. «Мацу», «умэ» и «сакура» – так по-японски будет «сосна», «слива» и «вишня».

Влюбленные сосны

Уже недалек рассвет,
Всюду белый иней ложится,
Но кажется, ветви сосны
Стали еще зеленее.
Каждым вечером, в поздний час,
Старик со своею старухой
Приходят сюда, к сосне,
Сгребать опавшую хвою.
Сыплются иглы дождем,
Но их число не скудеет.

И никогда-никогда

До конца не осыплются иглы.
Вечная зелень сосны
До скончанья веков не поблекнет.
Неразлучных сосен чета —
Зарок нерушимого счастья.
Громкой славой осенено
Имя сосны Такасаго —
Как вьющийся длинный плющ,
Обещание долгой жизни.

Вы, старик и седая жена,

Как эта сосна долголетни,
Вы, старик и седая жена,
Как ветви сосны долговечны.
Поведайте тайну свою,
Имя свое нам откройте.
Кто вы? Как вас зовут?

Такасаго

(пер. В. Марковой)

«Такасаго» обычно считалась одной из самых возвышенных пьес театра Но. Пьесы театра Но исполнялись актерами с застывшими жестами и читающими текст на старинном диалекте. Театр Но принадлежит к тому периоду японских регламентированных условностей, о которых метко сказано, что «лучше один раз видеть, чем семь раз услышать». Сюжет «Такасаго» несет в себе отголоски фаллического культа, широко распространенного среди примитивных народов. Сосна Такасаго символизирует долголетие, и в хоровой песне этой пьесы можно ощутить всю мощь этого вечнозеленого дерева:

…Перед могучей сосной
Все деревья в лесу недоростки.
Над ними она вознеслась
В царственном великолепье.
Свой облик издревле хранит,
Все времена сопрягая.
Тысячи долгих лет
Свежа нетленная зелень.

Некогда циньский император

Сосне пожаловал высший чин[76].
Не только в Стране восходящего солнца,
Сосну почитают и в землях чужих.

Такасаго

(пер. В. Марковой)

До сих пор японцы верят в чудотворную силу сосны. Это бросается в глаза во время праздника Сан-га-нити, когда сосновыми ветками украшают ворота и двери во время новогодних празднеств. И этот обычай, и пьеса Но обязаны своим возникновением огромной сосне на берегу залива Такасаго, о которой существует следующая легенда.

В древние времена, не в наши, на берегу залива Такасаго жил-был один рыбак. У него были жена и маленькая дочь по имени Мацуэ. Больше всего на свете Мацуэ любила сидеть под огромной сосной и смотреть, как на землю без устали падают сосновые иголки. Из них она сделала себе прекрасное платье и пояс, приговаривая:

– Я не надену эти сосновые одежды до своей свадьбы.