Мифы и легенды народов мира. Центральная и Южная Европа

Когда все собрались на место суда, между двумя партиями произошло некоторое замешательство, и после многих пререканий решено было, что Изегрим со своими спутниками займет долину, а Ренар окрестные горы.

Посередине между двумя сторонами, как мертвый, лежал благородный Рунио, а на некотором расстоянии, в кустах, прятались его друзья–собаки. Все были воодушевлены ненавистью к Ренару.

О ТОМ, КАК РЕНАР ПОЧУВСТВОВАЛ УГРЫЗЕНИЯ СОВЕСТИ И НЕ ПОЖЕЛАЛ ПОКЛЯСТЬСЯ ЗУБОМ РУНИО

Бришемер, выбранный стряпчим на этом собрании, предложил Ренару первому поклясться зубом Рунио в своей невиновности во взведенных на него обвинениях.

С достоинством поднялся с своего места Ренар, расправляя свой пушистый хвост, и готовился произнести клятву, а между тем зорким взором окидывал местность: не укрылись от него притаившиеся в кустах собаки и то, что бока Рунио, казавшегося мертвым, тихо подымались. Подался Ренар назад и остановился. Бришемер же, не допуская отговорок, требовал немедленной клятвы. К счастью для лиса, разглядел западню и барсук Гримберт. Но, не желая навлекать на себя ненависть такого блестящего собрания, прибегнул к хитрости и заявил вкрадчивым тоном, что справедливость требует, чтобы Ренар был защищен от напора толпы, теснившей его со всех сторон.

— Вы правы, — сказал Бришемер, — я об этом не подумал.

И он велел толпе расступиться так, чтобы впереди и по сторонам оставался свободный проход. Только того и нужно было Ренару: одним прыжком скрылся он за толпою и, пробежав горою, где стояли его сторонники, пустился стрелой по дороге, несмотря на крики и завывание друзей Изегрима и на бесплодные старания собак, кинувшихся по его следам.

О ТОМ, КАК БЛАГОРОДНЫЙ ЛЕВ СОЗВАЛ ОБЩЕЕ СОБРАНИЕ, НА КОТОРОМ ИЗЕГРИМ ЕЩЕ РАЗ ПРИНЕС ЖАЛОБУ НА РЕНАРА

Прошла зима, распустился боярышник, начинали уже зацветать и розы. Недалеко было и до Троицы, когда благородный лев созвал всех зверей на общее собрание. Явились все, кроме обманщика лиса. На этом собрании Изегрим еще раз принес королю жалобу на Ренара. Король отвечал:

— Послушай меня, Изегрим, не поднимай ссоры, — не люблю я дрязг и сплетен: домашние неприятности не всегда могут разбираться судом!

— Государь, — вступился медведь, — Изегрим жив–здоров и на свободе, а потому при своей силе и могуществе и сам мог бы отомстить Ренару и отнять у него всякую возможность вредить кому бы то ни было. Но он не делает этого из уважения к только что заключенному Божьему миру, и вам, нашему повелителю, следовало бы предупредить малейший повод к возобновлению междоусобиц в среде ваших баронов. Изегрим жалуется на Ренара, — прикажите разобрать эту ссору судом, и виноватый должен будет удовлетворить обиженного и еще заплатить пеню вам, нашему королю. Велите вызвать Ренара из его замка Мопертюи. Я охотно приму на себя это поручение и сообщу ему о решении суда.

Поднялись в собрании споры и раздоры: одни находили, что для Ренара мало даже смертной казни, другие желали во что бы то ни стало избежать скандала.

После долгих пререканий наконец решили вызвать Ренара в суд, а если он не пойдет сам — притащить его силой. Однако король, недовольный таким крутым оборотом дела, выразил твердое намерение простить Ренара, если он только раскается в своих проступках.

О ТОМ, КАК ПЕТУХ ШАНТЕКЛЕР СО СВОЕЮ ЖЕНОЮ ПИНТ И ЕЕ ТРЕМЯ СЕСТРАМИ ЯВИЛИСЬ ИСКАТЬ СУДА НА РЕНАРА ЗА УМЕРЩВЛЕНИЕ БЕЗВИННОЙ КУРИЦЫ КОПЕТ

Очень огорчило собрание такое решение короля, и Изегрим, грустно повесив хвост, отошел в сторону, как вдруг явилась во дворец целая процессия: петух Шантеклер, госпожа Пинт и еще три дамы, ее сестры — Русеет, Бланш и Нуарет. Все они сопровождали траурную колесницу с останками благородной курицы Копет. Не далее как накануне подстерег ее Ренар, оторвал ей крыло, перегрыз ногу и замучил ее до смерти. Король, устав от прений, собирался уже распустить собрание, когда явился этот кортеж. Пинт первая решилась заговорить:

— Господа, волки и собаки, благородные и милые звери, не отриньте жалобы невинных жертв! У меня было пять братьев, — всех их съел Ренар! У меня было четыре сестры во цвете лет и красоты, — все, кроме одной, достались Ренару! Дошла наконец очередь и до тебя, крошка моя Копет! Была ли на свете курица жирнее и нежнее тебя, несчастная моя подруга?! Что будет теперь с твоею неутешной сестрой? Да пожрет тебя огонь небесный, коварный лис! Не ты ли столько раз пугал нас до смерти и портил нам платье, забравшись в курятник?! И вот теперь пришли мы все искать у вас защиты, благородные бароны, так как сами мы не в силах мстить Ренару!