Мифы и Легенды том IV

— Вы же в Академии учитесь? — поинтересовалась она.

— Да, на первом курсе, — кивнул я.

— А я только на следующий год в нее поступаю, — призналась она. — И как? Вам нравится?

— Да, вроде, да, — пожал я плечами, — пока и месяца то не прошло… Вина?

Амалия кивнула.

— А правда, что там все в «Мифы и Легенды» играют? — вдруг спросила девушка, принимая от меня бокал с вином.

— Не знаю, как все, но большинство — точно!

— А вы?

— И я.

— А я тоже играю! — вдруг заявила девушка. — Уже двадцать второй уровень!

— Поздравляю! — улыбнулся я. — Я пониже пока.

— В Кноссе? — продолжала допытываться девушка.

— В нем.

— А какой у вас ник? У меня — Николина…

Глава 10 Императорский прием, часть 2

Надо же, какая простая — ники не скрывает! Не то что…Стоп… Николина? Да ладно! А такие совпадения бывают? Вот было бы весело, если бы она узнала мой ник! Хотя мне вдруг захотелось назвать его, чтобы посмотреть на реакцию девушки. Телохов-то ее нет рядом….

— А почему Николина? — поинтересовался я, решив замять вопрос о своем игровом имени.

— Ну, Ника — богиня победы! — гордо заявила девушка. — но к сожалению, этот ник оказался занят, а становится Ника 23 или 24 мне не захотелось. А вот Николина — производное от этого имени, зато без всяких цифр. Так вы не ответили: а у вас какой ник?

Вот же настойчивая!

— Знаете, в Академии не принято сообщать свои ники в этой игре. — отмазался я. — Есть такое негласное правило, и я ему следую…

— А я вам сказала! — возмущённо заявила девушка.

— Спасибо, конечно, но я же не заставлял вас это делать, — пояснил я.

— Ах, вы…

Чего это она так разошлась? Явно девушке нужно нервную систему лечить… И вдруг я увидел, что гневное выражение на лице Амалии-Николины, сменяется добрым и ласковым. Что случилось?

Я развернулся и увидел перед собой Владимира V Рюриковича собственной персоной и пятерых его спутников, в том числе Годунова, делающего вид, что меня не замечает, и — надо же! — его дочь, одетую в пышное платье, со сложной прической, над которой мастера корпели явно не один час. Добавить сюда явно профессиональный макияж… в общем, выглядела Варвара настоящей красавицей… Она смотрела на меня каким-то нечитаемым взглядом…тем не менее, я не удержался и кивнул ей. Она, замешкавшись, тоже кивнула, и на ее губах мелькнула еле заметная улыбка.

— Вы неплохо проводите время, молодой человек, — произнес Император, одобрительно глядя на смутившуюся и чуть покрасневшую девушку, которая присела в глубоком реверансе. — Амалия Уварова? — уточнил он.

— Да, Ваше Величество.

— Извиняюсь, но мне придётся украсть вашего кавалера на некоторое время. Обещаю вернуть… — Император весело посмотрел на нее, а потом на меня.

— Да, Ваше Величество, — вновь присела Амалия.

Надо же, прямо образец послушания и покорности!

Я увидел, что Гвоздев, который уже заметил появление Императора, смотрит на меня, но подходить не собирается. Понятно. Ладно, посмотрим, что скажет мне Император.

Мы с Императором отправились к выходу из зала. И тут мой суверен опять поставил меня (да и не только меня) в неприятное положение. Он остановился напротив Годуновых и вдруг обратился к главе рода:

— Иван Васильевич, перед вами Веромир Бельский. — Голос самодержца был торжественным.

— Да, Ваше Величество. — Глаза моего врага равнодушно смотрели на меня,

но там, в глубине, я видел горевший в них огонь ненависти. Что ж, мы испытываем схожие чувства.

— Я уже говорил тебе, Иван, что война давно закончена. А ты, Веромир, верный слуга Российской Империи и, надеюсь, будущий великий маг. Поэтому пожмите друг другу руки и забудьте все то, что было до этого момента между вами.

Он серьезно? Я с трудом справился с тем, чтобы не поморщиться. Он так плохо знает своего ближайшего соратника? Или это все на публику? Возможно…

Годунов же не моргнул глазом. Мы с каменными лицами пожали друг другу руки.

— Вот и хорошо! — заявил Император. — Мы скоро придем, Иван, — бросил он растерявшемуся Годунову и вышел из зала. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним, чувствуя спиной обжигающий злобный взгляд Годунова.

Пропетляв некоторое время по коридорам, мы вошли в неприметную дверь и оказались в уютном кабинете небольшом, всю обстановку которого составляли письменный стол и два кресла. Ни шкафов, ни какой-либо другой мебели. И плотная штора, закрывающая, судя по всему, окно.

— Садитесь, Веромир, — предложил Император, и, подождав, пока он устроится за столом, сел и я.

— Теперь можно поговорить без церемоний, — заметил Владимир V и посмотрел на меня.

Я невольно вздрогнул: доброжелательный и радушный Император исчез. Напротив меня сидел сразу ставший каким-то суровым и жестким человек, внимательно изучавший меня холодным взглядом. Даже голос у него изменился, став если не ледяным, то близким к этому.