Мифы и магия: карта Аида (СИ)

Когда Перси закончил, Пайпер с недовольным лицом плюхнулась обратно на стул.

— Погоди, то есть ты рассказал нам о Нико и где его держат, подбил Джейсона дать клятву, из-за которой Зевс лишил его способностей, заставил нас рискнуть жизнью ради Нико, а теперь сам сваливаешь? Все? Аривидерчи?

— Пайпер, сам Аполлон приказал ему не вмешиваться, — cказала Аннабет, крайне недовольная ядовитым тоном подруги.

Это была не первая нападка Пайпер на Перси за сегодня. И если до этого ее слова не задевали, то сейчас все было совсем наоборот.

— Пайпер, будь моя воля, я бы сам отправился на поиски Нико и не стал бы просить вашей помощи. Но все сложилось так, что я не могу отправиться с вами и, увы, не потому, что не хочу. Он еще ребенок и уж точно не заслужил того, что с ним сделал Зевс. Я не могу позволить ему остаться там, в то же время не могу позволить себе отправиться с вами на его поиски и рискнуть его свободой. И ты не представляешь, как мне гадко от этого. Не представляешь, как мне гадко всякий раз, когда я не способен помочь своим друзьям, поэтому, пожалуйста, закрой свой рот.

— Перегибаешь палку, — строго заметил Джейсон.

— Ах, перегибаю палку, — Перси встал из-за стола, упершись на импровизированный костыль. Его зеленые глаза потемнели, как обычно бывает, когда он злиться, губы сжались в тонкую полоску. — Перегнул палку сегодня Френк, который решил, что можно друзей использовать как мальчишек для битья. Перегнула палку Пайпер, которая решила, что своим волшебным голосочком может заговорить Минотавра, который, на секунду, человеческого не понимает. Перегнул палку Лео, когда ринулся, кхм… «прикрывать» Джейсона и Калипсо. Мы были в шаге от гибели. И это было отвратительно. Арес прав. Мы жалкие. И в последнее время только и делаем, что лажаем. Посмотрите на нас — мы перестали быть командой.

Ребята слушали Перси молча, понимая, что в его словах есть правда. Особенно насчет команды. Каждый со своими проблемами, со своими заморочками тянет одеяло в свою сторону. Так дальше продолжаться не может. В конце концов, их сила была в единстве, а разобщенные они были легкой добычей. Провальная битва с Минотавром, едва не закончившаяся гибелью всех полубогов, только доказала это. Перси сделал паузу, а потом снова продолжил, но на этот раз он обращался только к Грейсу:

— Джейсон, я понимаю, что тебе сейчас сложно, но ты — сын Зевса, ты — лидер. Верни свою команду в прежнее состояние. Ты поклялся, и только так ты сможешь сдержать свою клятву.

Перси отвел взгляд в сторону. Он ненавидел прощаться. Он ненавидел этот момент. Ненавидел Аполлона с его глупым предсказанием и ненавидел Зевса за его трусость. Но больше всего он ненавидел свою беспомощность.

— Я пойду, — тихо сказал он. — Тут рядом остановка. Автобусы скоро перестанут ходить. Надо успеть домой.

Он развернулся и проковылял к выходу. В воздухе осталась висеть его несказанная просьба: “Верните Нико”.

========== Джейсон ==========

— Куда он намылился? Нам же по пути! — сказал Лео, нарушив тяжелую тишину. — Я позову его…

— Нет, — жестко сказала Аннабет хриплым голосом. — Ему надо побыть одному. Тем более нас и так шесть человек. А с ним семь. Не думали, как мы в машину поместимся?

— Что мы собираемся делать? — спросила Пайпер, хмуро разглядывая недоеденный бургер.

— Я лажанул, — вдруг заявил Джейсон, встретившись глазами со всеми ребятами. Пайпер закатила глаза, Френк недоуменно пожал плечами, Аннабет удивленно выгнула бровь, а Лео выразил всеобщее удивление всего одним словом: «Че?»

Джейсон сжал губы, уставившись в стол, морально готовясь выговориться перед друзьями. Он не подбирал слов, не боялся говорить, это же его друзья, с которыми он пережил столько всего! Но тяжело признаваться в своих ошибках другим, вдвойне тяжелей признаваться самому себе. Но Перси прав: надо снова собрать команду. А единственным способом сделать это, по мнению Джейсона, был откровенный разговор. И начать стоит именно ему, если он хочет того же добиться от других. Как бы не было на душе гадко и тяжело, просто надо говорить. А друзья терпеливо ждали, пока он соберется.

— С тех пор, как отец лишил меня всех полубожетсвенных привилегий, мне не по себе. Я словно рук лишился. Но сегодня, когда вмешался Арес, чтобы спасти нас всех от лап минотавра, я понял, каким трусом был. Зевс наглядно показал, чего стоят дары Богов, но я не считаю, что они должны определять нас. Есть у меня силы, нет их, какая разница? Да, без них трудно, но я все тот же Джейсон. И я не хочу быть трусом. И тем более тем, кого надо вечно прикрывать, потому что я хочу, могу и буду сражаться, пока в состоянии держать в руках оружие. Зевсу не выбить почву у меня из-под ног этим.

Джейсон на минуту замолчал, готовясь извиниться перед человеком, которого, возможно, обидел сильнее всего. Который был ему дорог, был больше, чем просто другом. И эта часть монолога была особенно для него тяжелой.