Мифы и откровенная ложь о русской истории, сфабрикованная нашими врагами

Похоже, сочинитель не совсем представляет себе, что такое горы Северного Кавказа? Это ведь не тропики в Санта-Барбаре. И вообще-то дело происходит в феврале 1944 года. В горах и снег лежит, из-за которого не могли вывезти людей на равнину для депортации, и морозы трещат градусов под 20, тем более ночью. Какой землей засыпал себя «свидетель», как выжил три ночи на морозе, одному Аллаху известно, да еще, наверное, автору книги, откуда взят этот отрывок Вот такой вот сильный и непобедимый народ живет на Кавказе... Только не совсем понятно, кого хотят оскорбить сочинители подобно бреда, «Евгении Новожиловы», выставляя стариков-чеченцев такими суперменами?

23 февраля 1944 года действительно была среда. В этот день односельчан «свидетеля» отвели в Хайбах. Держали 4 дня до воскресенья 28 февраля, но так как не было транспорта вывезти людей на равнину, решили расстрелять. Волов и лошадей зачем-то изъяли в первую очередь и увели (?) из аула на равнину, и погода не помешала, как не помешала погода и бездорожье затащить в горы какие-то «тяжелые орудия», из которых стреляли по окнам.

В любом случае не 700 человек, а 6000 оставались не вывезенными из Галанчожского района, где находится аул Хайбах. Так что цифру убитых можно и увеличить в перспективе и добавить еще с пяток хайбахов в список «зверств сталинизма».

В «Известиях» от 17 марта 2004 года по поводу аула Хайбах напечатано: «В 1944 году в конюшне высокогорного аула Хайбах были заживо сожжены 105 человек.

Старики, женщины и дети высокогорного аула Хайбах не могли спуститься с гор и тем самым срывали планы депортации. О том, что с ними случилось потом, рассказывает руководитель поискового центра „Подвиг" Международного союза ветеранов войн и вооруженных сил, возглавивший в 1990 году чрезвычайную комиссию по расследованию геноцида в Хайбахе, Степан Кашурко».

Известный исследователь и историк И. Пыхалов провел свой анализ данного «зверства» и доказал, что эта статья откровенная и примитивная фальшивка:

«...Каким образом палачам из НКВД удалось затолкать целый батальон чеченцев в деревянную конюшню маленького высокогорного аула?

„Мы кинулись на пепелище. К ужасу, моя нога провалилась в грудную клетку сгоревшего человека. Ктото закричал, что это его жена. Я с трудом высвободился из этого капкана. Очевидец сожжения Дзияудин Мальсагов (бывший замнаркома юстиции) рассказал плачущим старикам, что он пережил на этом месте 46 лет назад, когда его прикомандировали в помощь НКГБ. Людей прорвало. Говорили о сгоревших матерях, женах, отцах, дедах..."

 Что с точки зрения здравого смысла должен сделать любой чеченец, знающий, что его жену сожгли в этом ауле? Особенно учитывая отношение жителей Кавказа к родственным связям? Естественно, при первой же возможности, то есть сразу после возвращения из ссылки, отправиться в Хайбах, чтобы найти ее останки и по-человечески похоронить. А не оставлять их на несколько десятилетий не захороненными на пепелище, чтобы потом по ним топтались всякие досужие журналисты... (Этой страшной расправой, по версии „разоблачителей", руководил Михаил Максимович Гвишиани, комиссар госбезопасности 3-го ранга. Весомости этого имени придает тот факт, что комиссар госбезопасности 3-го ранга М.М. Гвишиани был в 1937 году начальником личной охраны самого Л.П. Берии до перевода того в Москву главой НКВД в августе 1938 года. — O.K.)

...Бывший в 1937 году начальником личной охраны Берии Михаил Максимович Гвишиани, которому ченолюбивая общественность приписывает сожжение Хайбаха, умер еще в сентябре 1966 года (см.: Петров Н.В., Скоркин К.В. Кто руководил НКВД, 1934-1941: Справочник / Общество „Мемориал", РГАСПИ, ГАРФ. М., 1999. С. 142-143). Более того, это был известнейший в Грузии человек — сват Косыгина и тесть Примакова...