Мифы и откровенная ложь о русской истории, сфабрикованная нашими врагами

Потом парень оказывается в армии, делает свой счетчик для танков и удостаивается похвалы от самого Жукова, героя Халхин-Гола. Опять странная эта власть. Никто не интересуется его родителями — «врагами» Советской власти... А дальше война и тяжелое ранение, после которого сержанту предоставляют отпуск на полгода. Но он, не доехав до дома полтыщи верст, сходит в незнакомом городе, в паровозных мастерских делает автомат, о котором грезил в госпитале, и несет его в комендатуру? И ночевал все эти дни на вокзале?

Но вообще-то по законам военного времени Калашников никак не мог с предписанием или отпускным билетом до одного места назначения оказаться в другом городе, забрести в депо и сделать оружие так, чтобы его уже через пару дней не загребла местная контрразведка. Дело в том, что железнодорожные структуры (и депо) во время войны становятся фактически железнодорожными войсками и охраняются. И появление в депо незнакомого солдата с отпускным билетом в другой город тут же приведет к его аресту для выяснения личности, а уж говорить глупость про то, что он еще и сделает автомат в депо, вообще не стоило.

Вот как могло бы быть на самом деле (вариант). Дело в том, что из Москвы в Алма-Ату во время войны вывезли конструкторов стрелкового оружия. Калашников как механик-самоучка, который еще перед войной был замечен в конструировании того же счетчика моторесурса для танков, после ранения и после того как в госпитале действительно мог возиться с «конструированием» пистолета-пулемета, после госпиталя мог быть отправлен в Алма-Ату для дальнейшего излечения и восстановления, и был прикомандирован к тем самым оружейникам из Москвы. Почему Калашникова могли прикомандировать к оружейникам в те годы? Да потому, что из действующей армии вообще отзывали иногда высококлассных токарей и прочих мастеров для работы в тылу. Кто-то же должен быть работать на военных заводах. А тем более комиссованный сержант, непригодный к строевой из-за ранения мог быть откомандирован к оружейникам как человек, уже проявивший себя в изобретательстве. У него это просто должно было быть записано в документах, в личном деле. Да и спросить вполне могли сержанта о его желании и планах и предложить работу по душе. Повторяю, это всего лишь мои предположения о том, как сержант Калашников оказался в городе, где в эвакуации находились конструкторы оружия тех лет. Сам Калашников в кадре говорит очень мало. В основном за него диктор старается в этом увлекательном и фантастическом повествовании. Да и, похоже, самому Калашникову все эти красивые байки, гуляющие столько лет, нравятся...

Потом уже Калашников оказывается в Москве на «полигоне», где работает над созданием второго варианта своего пистолета-пулемета. («Википедия»: «С 1942 года Калашников работает на Центральном научно-исследовательском полигоне стрелкового вооружения (НИПСМВО) Главного артиллерийского управления РККА. Здесь в 1944 году он создал опытный образец самозарядного карабина, который, хотя и не пошел в серию, частично послужил прототипом для создания автомата».) Эта модель уже сохранилась, но тоже была признана негодной. И только в создании автомата АК под промежуточный (не пистолетный) патрон Калашников преуспел. Так был создан АК-47.

Что, кажется, притянуто за уши в этих байках? Молчание о том, какие образцы автоматов на этот момент были созданы и создавались в СССР и за рубежом (и эти образцы были на полигоне в обязательном порядке), как сержант-самоучка (пусть и даровитый) смог «с нуля» создать автомат и почему прошла испытания модель именно того КБ и завода, где работал Калашников. А ведь если посмотреть на первый АК, то заметно, что он мало еще похож на АК-47, который в итоге был принят на вооружении. АК-47 внешне очень похож на СКС Симонова — газоотводная трубка, цевье, ствольная коробка (но совершенно разная механика). А ведь на конкурс был предложен еще один автомат помимо АК.