Мифы и правда о восстании декабристов

Нет никаких оснований считать, что Контантин был посвящен в намерение Александра выпустить такой закон. Во всяком случае, в это не был посвящен никто из лиц, которым царь навязал санкционирование данного решения, не дав времени даже задуматься о его мотивах. Но здесь препятствий не возникло, т. к. сенаторы опасались худшего.

Н.И. Тургенев записал в дневнике: «На сих днях собрали сенаторов для объявления манифеста о разводе цесаревича Константина Павловича. Сенаторы, не зная, зачем их собирают, искали причин. Иные полагали, — что манифест о конституции, иные — о вольности крестьян. Знает кошка, чье мясо съела!» Как видим, Тургенев не усек, какая кошка и чье мясо съела в этот момент!

Зная характер Константина, легко понять, насколько он был разъярен! Ведь тут вопрос о его правах, желаниях и намерениях решался уже ничуть не на добровольной основе! По-видимому, только данная дискриминационная мера окончательно раскрыла глаза Константину на истинные намерения старшего брата. И нет никаких оснований считать, что Константин покорился: ведь новый закон не лишал прав самого Константина на трон вплоть до его собственной смерти, и лишь затем право престолонаследия переходило к Николаю и его наследникам.

И, однако, Константин не стал отказываться от любви и счастья, отыскивая какие-нибудь новые карьеристские варианты: он обвенчался со своей Жанной 12 мая того же года. Последней был пожалован титул княгини Ловицкой (или Лович); чья это была злая шутка — Александра или самого Константина, но имя соответствовало ее жизненному сюжету.

Устраивал ли такой промежуточный результат Александра I?

Разумеется, нет. Но в последующие месяцы произошли события в иной сфере, надолго — более чем на год — сосредоточившие на себе внимание подозрительного императора.

В январе 1820 года Н.И.Тургенев, обеспокоенный задержкой в разрешении проблемы крепостного права, подал записку царю по данному вопросу. Приведем значительно более поздний рассказ об этом самого Тургенева, извинившись за стиль автора:

«Изложив однажды и невыгоды крепостного состояния в России и некоторые средства к отстранению сих невзгод, и изложив с совершенною свободою и мыслей и выражений, сие рассуждение мое было представлено покойным графом Милорадовичем государю императору. /…/ Представив мое рассуждение государю императору, граф Милорадович сообщил мне, что его величество имеет несколько подобных планов, что намерен со временем избрать лучшее из всех и что при сем государь император показывал графу печать покойной императрицы Екатерины II, с изображением улья с пчелами, говоря, что это был девиз его бессмертной бабки и будет его девизом для сего дела. При сем граф Милорадович так живо осыпал меня различными ласками, что я принужден был просить его умерить его голос, ибо это происходило в Государственном Совете» — это, по сути, чуть ли ни единственное свидетельство о том, как относился к крепостному праву сам Милорадович.

Едва ли случайно и многозначительное упоминание улья с пчелами — одного из традиционных символов масонства! Запомним этот эпизод!

Что же касается данной инициативы Тургенева, то дальнейшего развития не последовало. Мало того: в ближайшем феврале Государственный Совет в очередной раз провалил предложение царя запретить продажу крепостных без земли.

Можно было бы ожидать продолжения борьбы, но Александр явно переключился на другие заботы: тут грянула описанная выше ситуация 20 марта 1820 года. После этого наступило полное молчание царя на тему о реформах. Раздосадованный Тургенев организовал описанную выше акцию генерал-адъютантов — фиаско было совершенно очевидным.

Ни о конституции для России, ни об отмене крепостного права речь уже не шла; постановка этих вопросов откладывалась весьма надолго — по меньшей мере до конца царствования Александра I, более не желавшего рисковать.

Позже, в 1822 году, было даже восстановлено право помещиков ссылать крепостных в Сибирь — теперь, правда, не на каторгу, а на поселение.