Мифы и загадки Октября 1917 года

А вскоре на дальних окраинах России появились интервенты из стран Антанты. Под давлением западных военно-морских сил 2 марта 1918 года председатель Мурманского Совета А. М. Юрьев дал согласие на высадку английских, американских и французских войск на побережье под предлогом защиты Севера от немцев. Связавшись по телеграфу с Юрьевым, Сталин от своего имени и от имени Ленина предупреждал: «Вы, кажется, немножко попались, теперь необходимо выпутаться. Наличие своих войск в Мурманском районе и оказанную Мурману фактическую поддержку англичане могут использовать при дальнейшем осложнении международной конъюнктуры, как основание для оккупации. Если вы добьетесь письменного подтверждения заявления англичан и французов против возможной оккупации, это будет первым шагом к скорой ликвидации того запутанного положения, которое создалось, по нашему мнению, помимо вашей воли». Однако Юрьев уже не контролировал ситуацию, и вскоре Мурманск был оккупирован иностранными интервентами.

5 апреля 1918 года после провокационного убийства двух японцев во Владивостоке в городе был высажен японский десант. Командующий японским флотом адмирал Като обратился с воззванием к населению Владивостока о том, что Япония берет на себя «охрану порядка» в городе. Вскоре к японскому десанту присоединились английские, а затем американские отряды.

7 апреля после получения сообщения о высадке японского отряда Ленин направил директивы Владивостокскому Совету. Исходя из того, что вступлением во Владивосток японские войска не ограничатся, а двинутся в глубь Дальнего Востока и Сибири, Ленин предупреждал: «Не делайте иллюзий: японцы наверняка будут наступать… Им, вероятно, помогут все без изъятия союзники… Готовьте подрыв и взрыв рельсов, увод вагонов и локомотивов, готовьте минные заграждения около Иркутска или в Забайкалье. Извещайте нас два раза в неделю точно, сколько именно локомотивов и вагонов вывезено, сколько осталось. Без этого мы не верим и не будем верить ничему».

Захватом Мурманска и Владивостока интервенция не ограничилась. Неожиданно удары были нанесены в глубине России по городам и населенным пунктам, расположенным вдоль Транссибирской железной дороги, когда взбунтовался чехословацкий корпус.

До победы Октябрьской революции основные части чехословацкого корпуса находились на юге страны, готовясь принять участие в боевых действиях против войск Центральных держав. После же срыва Л. Д. Троцким мирных переговоров в Бресте и начала быстрого продвижения германских войск по Украине чехословакам было предложено присоединиться к воинским формированиям только что созданной Донецко-Криворожской республики для отпора интервентам. Чехословацкий корпус должен был держать оборону в районе Бахмача. Однако, как только кайзеровская армия подошла к позициям чехословаков, те вступили в переговоры с немцами, а затем покинули фронт, образовав огромную брешь в советской обороне. При этом чехословаки умудрились довольно быстро переместиться из Бахмача под Пензу.

В феврале советское правительство стало вести переговоры с руководством чехословацкого корпуса, в ходе которых было решено помочь перевезти чехов и словаков во Францию. До сих пор неясно, кто внес предложение переправлять корпус через Сибирь, а далее морским путем вокруг азиатского материка в Западную Европу. Хотя очевидно, что любой путь в объезд Центральных держав был не ближним, все же дороги через Каспий и Персию, или через Скандинавию и Северное море, и даже через Баренцево море были бы короче. Каким образом был избран самый длинный и дорогостоящий маршрут для эвакуации чехов и словаков из России, остается загадкой. Непонятно так же, почему этот абсурдный план был закреплен 26 марта 1918 года соглашением между руководством корпуса и советскими властями.

На переговорах с чехословаками советские представители потребовали, чтобы из корпуса были удалены русские офицеры, занимавшие враждебную позицию к Советской власти. Кроме того, чехи и словаки должны были ехать в поездах не как военнослужащие, а как частные лица. Советские представители также требовали разоружения корпуса, хотя и признали, что небольшое количество оружия для личной безопасности легионерам можно иметь. Хотя эшелоны с чехословаками уже двинулись по Транссибирской дороге, споры по поводу того, сколько оружия можно им иметь, продолжались.

За передвижением эшелонов и спорами по поводу оружия у чехословаков внимательно следили западные державы. В апреле и мае 1918 г. в Москве состоялись секретные совещания представителей стран Антанты о перемещении чехословацкого корпуса. В мае 1918 года Фрэнсис писал своему сыну в США: «В настоящее время я замышляю… сорвать разоружение 40 тысяч, или больше чехословацких солдат, которым советское правительство предложило сдать оружие». Обсуждая планы использования чехословацкого корпуса, государственный секретарь США Лансинг писал в это время президенту США Вильсону: «Разве невозможно среди этих искусных и лояльных войск найти ядро для военной оккупации Транссибирской железной дороги?».