Мифы индейцев Южной Америки

«Бежать! Но куда? Муж найдет меня по следам и догонит!» – думала женщина. Все же оставалась надежда обмануть людоеда. Весь день женщина то уходила в лес, то возвращалась в жилище, так что ее следы образовали в окрестностях дома рисунок в виде звезды, а когда до возвращения мужа оставалось уже немного, жена залезла на дерево во дворе и стала смотреть, что же будет.

Семь раз прошел по следам Гуарайо, повторив все круги и зигзаги. Потом остановился перед входом в свой дом и медленно произнес:

– Пожалуй, пришла мне пора стать муравьедом! Но как бы лучше придумать, чтобы получились длинные морда и хвост?

Он стал сворачивать трубочкой лист то одной пальмы, то другой, приставлял их то сзади, то спереди, примеривался, а потом начал свой танец. Приплясывая, он кланялся на четыре стороны света и повторял:

– Дух Гуарайо!

После четвертого повторения он стал-таки муравьедом. Душа его улетела в тот мир, где живут все духи животных, а телом остался он здесь, сделавшись родоначальником муравьедов.

Один раз, прервав на минуту танец, Гуарайо задрал голову и, всматриваясь в листву, произнес:

– Знаю, знаю, жена, где ты прячешься! Тебя ничто не спасет. Не надейся на чудесное превращение, которое ожидает меня сейчас. Ты перенесешься не только душой, но и телом в мир духов и останешься вечно там в моей власти!

Большой муравьед заковылял в лес, а женщина слезла с дерева и вернулась к своим родителям. На восьмой день она умерла.

48. Ганс и Гретель на Амазонке

У человека было много детей слишком много, чтобы всех прокормить. Чересчур мал был его огород, а лес вокруг беден дичью. Одного из сыновей он назвал Жуаном, а дочь Марией. Однажды он позвал их с собой искать мед. Но девочка, подозревая недоброе, захватила в дорогу кукурузный початок и пока они шли по тропе, все время бросала зерна. По ним она собиралась отыскать дорогу назад. Забравшись в самую чащу, отец подошел к детям и сказал:

– Я поищу дупла с гнездами пчел, а вы ждите здесь. Если что, свистну!

Отойдя в сторону индеец повесил на дерево пустую тыкву и быстро зашагал домой. Дети долго ждали, а потом направились в сторону, откуда слышался свист. Увы: это лишь ветер завывал в пустой кожуре.

Всю ночь Жуан и Мария проплакали, дрожа от холода, а утром попытались вернуться назад, ища кукурузные зернышки. Но где их было найти в траве и опавших листьях! Вскоре дети окончательно потеряли тропу и несколько суток скитались по лесу, питаясь семенами и кислыми фруктами. Наконец, среди зарослей показался просвет, и они выбрались на поляну. Там стоял дом.

– Спрячься в кустах, а я взгляну, может, найдется что-нибудь поесть! – прошептал Жуан и, пригнувшись, побежал к дому.

Осторожно отворив дверь, он вошел в кухню. В очаге тлели угли, на большой глиняной сковороде маниоковые лепешки испускали дивный аромат. Схватив несколько штук, Жуан вернулся к сестре.

Утолив первый голод, Жуан и Мария вместе подошли к дому и увидели старуху, которая бранила кота:

– Украл лепешки, негодник! – грозила она ему палкой.

Лукаво взглянув на детей, она пригласила их в дом. У брата и сестры началась благодатная жизнь: их ежедневно купали и сытно кормили. Странно только, что после еды старуха всегда просила Марию и Жуана просунуть пальчик сквозь отверстие в перегородке. На всякий случай Жуан просовывал вместо этого крысиный хвостик. Потом Мария задевала его куда-то и пришлось показывать пальцы.

Однажды к дому прилетела лесная птичка и принялась щебетать. А когда Жуан подошел взглянуть на нее, птичка проговорила:

– Хозяйка готовится вас зажарить, будьте готовы! – и научила, что именно надо делать.

И вот старуха послала детей за хворостом, а сама развела огонь и принялась танцевать вокруг. Дети поняли, чем все это им грозит. Жуан подбежал к старухе и толкнул в очаг.

– Воды, принесите воды! – закричала старуха, но в ответ Жуан схватил кувшин с маслом и вылил в пламя его содержимое.

Когда от хозяйки остались лишь горсть пепла, Жуан накрыл ее одеялом и оставил так до утра. Наутро под одеялом шевелились четыре щенка.

Брат с сестрой долго прожили в лесном доме. Щенки успели превратиться в огромных собак. Наконец, Жуану надоело сидеть на месте, и он велел Марии собрать на дорогу припасов. Утром свистнул собак, и все четверо тронулись в путь.

Они шли и шли, а лес был все таким же дремучим. Припасы иссякли. Наконец, впереди показалась деревня. Постучались в один дом, в другой никого. Жуан посадил сестру на бревно и попросил подождать, пока он сходит поищет съестного. Брату казалось, что где-то среди деревьев он видел кроны пальм, на которых созрели орехи. Надо лишь поискать да постараться не заблудиться. Жуан зашагал в лес, собаки за ним.

Мария долго сидела, а брата все не было. Ей стало скучно и хотелось есть. Из любопытства она отворила дверь в один дом. Когда глаза привыкли к полумраку, она различала покачивающиеся на веревках тела. Точнее половинки тел: верхние части до пояса висели в одном конце дома, а нижние в другом.