МИФЫ. Корпорация МИФ

Преувеличения тут нет – я почти всю ночь метался и ворочался в постели… как, собственно, и две предыдущие ночи. Я надеялся, что, как только разделаюсь с мучившими меня денежными проблемами, так сразу смогу собраться с мыслями и решить наконец, жениться ли мне на королеве Цикуте. Вместо этого всевозможные соображения и факторы продолжали тесниться у меня в голове, отталкивая друг друга и не давая сосредоточиться ни на одном из них. А выкинуть их из головы совсем я тоже, к сожалению, не мог.

– Угу, – повторила она, пристально вглядываясь в меня.

То, что она видела, ей явно не нравилось. Сдвинув вместе два стула, она уселась рядом со мной и по-матерински положила руку мне на плечо.

– Ну-ка, Скив, давай-ка расскажи Маше все. Что тебя последнее время так грызет?

– Да все эта история насчет того, жениться ли мне на королеве Цикуте, – сказал я. – Никак не могу ни на что решиться. И по-моему, тут не видно четко определенного правильного ответа. Любой вариант имеет массу отрицательных сторон. Что бы я ни сделал, это затронет судьбы множества людей, и я просто цепенею от страха, что сделаю что-то не так. Я этого страшно боюсь и в результате вообще ничего не делаю.

Маша тяжело вздохнула:

– Да уж, Скив, этого я за тебя сделать не смогу. И никто не сможет. Если тебе как-то это поможет, то знай, что мы тебя любим и что твои друзья поддержат любое решение, которое ты примешь. Я понимаю, сейчас тебе нелегко приходится, но мы совершенно уверены, что ты поступишь правильно.

Видимо, это должно было прозвучать ободряюще. Но у меня тут же промелькнула мысль, что вообще-то незачем было мне напоминать, до какой степени все полагаются на то, что я приму правильное решение… в то время как сам я, после многих недель размышлений, не имею даже смутного представления о том, каково будет это правильное решение! Конечно, моя ученица старалась помочь мне единственным известным ей способом, и я совсем не хотел в ответ ее обижать.

– Спасибо, Маша, – произнес я, выдавив из себя улыбку. – Мне уже немного полегчало.

– Гм-м.

Я оглянулся и заметил подошедшего генерала Плохсекира. Он вел себя так тихо, что я совсем забыл о его присутствии, пока он не прочистил горло.

– Ты нас извинишь, дорогая? Я хотел бы поговорить с лордом Скивом.

Какое-то время Маша смотрела то на меня, то на генерала и наконец пожала плечами.

– Конечно, Хью. Видит бог, мне есть чем заняться. А с тобой, шеф, мы еще поговорим.

Генерал затворил за ней дверь и несколько секунд стоял, глядя на меня. Потом подошел и положил обе руки мне на плечи.

– Лорд Скив, – начал он. – Могу ли я просить вашего позволения на короткое время разговаривать и вести себя с вами так, как если бы вы были моим сыном… или служили бы в армии под моим командованием?

– Конечно же, генерал, – ответил я. Его слова меня тронули.

– Хорошо, – улыбнулся он. – Кругом.

– Простите, что?

– Я сказал «кругом». Лицом в другую сторону, пожалуйста.

В полном недоумении я повернулся к нему спиной и стал ждать.

Вдруг что-то обрушилось на меня сзади, толкнув вперед с такой силой, что я упал на одно колено и едва удержался на руках, чтобы не врезаться носом в пол.

Я испытал шок.

Каким бы невероятным это ни казалось, у меня были все основания полагать, что генерал просто-напросто дал мне пинка под зад!

– Вы мне дали пинка! – сказал я, сам еще в это не веря.

– Совершенно верно, – спокойно откликнулся Плохсекир. – Честно говоря, это давно пора было сделать. Я сначала думал дать вам подзатыльник, но, похоже, последнее время мозги у вас располагаются в другом месте.

Нехотя, но я начинал понимать, что он прав.

– Но почему? – вопросил я.

– А потому, лорд Скив, что при всем почтении к вашему положению и чину, я не без оснований полагаю, что ведете вы себя, как северный конец лошади, движущейся на юг.

Очень ясно сказано. На удивление поэтично для человека военного, но очень ясно.

– А вы не могли бы сказать более определенно? – попросил я со всем достоинством, на которое оказался способен.

– Разумеется, я имею в виду ваш предполагаемый брак с королевой Цикутой, – ответил он. – А точнее, ваши затруднения с принятием решения. Вы довели себя до агонии, в то время как самому поверхностному наблюдателю совершенно ясно, что вы не хотите на ней жениться.

– Но, генерал, тут на карту поставлено кое-что поважнее моих хотений, – устало произнес я.

– Дерьмо собачье, – твердо сказал Плохсекир.

– Что?

– Я сказал «дерьмо собачье», – повторил генерал, – и именно так я и думаю. Единственное, что имеет смысл принимать в расчет, так это то, чего вы сами хотите.

Я обнаружил, что улыбаюсь, несмотря на всю свою подавленность.

– Простите, генерал, но не странно ли слышать это от вас?

– Почему же?

– Вы ведь солдат. Вы всю свою жизнь посвятили тяготам и лишениям воинской службы. Вся армейская система основана на самопожертвовании и самоотверженности, разве не так?