Мифы, легенды и предания кельтов

Я пришел с поля битвы, с поля сражений,
Со щитом в израненной руке;
Шлем мой пробит тысячью брошенных копий.

Круглы копыта моего коня — вихря битвы,
Прекрасным зовусь я — Гвин, сын Нуда,
Возлюбленный Крейдилад, дочери Ллуда…

Был я там, где погиб Гвендолен,
Сын Кейдава, столп песен;
Вороны там кричат над ручьями крови.

Был я там, где убили Брана,
Сына Иверида, великого славой,
Вороны там кричат над полем битвы.

Был я там, где погиб Ллахей,
Сын Артура, воспетый в песнях,
Вороны там кричат над ручьями крови.

Был я там, где убили Меврига,
Сына Каррейана, благородством славного,
Вороны там кричат над телами воинов.

Был я там, где убили Гваллавга,
Сына Гохолета, искусного, умелого,
Стоявшего против Ллойгир[158] сына Ллейнавга.

Был я там, где погибли мужи Британии,
Везде, от восточных земель до самого севера;
Я — хранитель кургана.

Был я там, где погибли мужи Британии,
Везде, от восточных земель до самого юга,
Я жив, они же — мертвы.

МИРДДИН, ИЛИ МЕРЛИН

В мифологическом окружении Артура Мирддин занимает место бога неба и солнца, Нуда. Одна из валлийских триад сообщает, что Британия до ее заселения носила название Класс-Мирддин — Участок Мирддина. Уместно припомнить ирландский обычай называть разные излюбленные места «пастбищами солнца» — так назвала Дейрдре свое любимое обиталище в Глен-Этив. Профессор Рис выдвинул гипотезу, что именно Мирддину в первую очередь поклонялись в Стоунхендже, поскольку, согласно Гальфриду Монмутскому, Стоунхендж был воздвигнут Мерлином — в этого чародея Мирддин превратился под воздействием христианства. Мы знаем, что Мерлин жил то ли в хрустальном доме, то ли в цветущем кусте боярышника, то ли в чем-то вроде облака, то ли в «жилище, построенном не из железа, не из стали, не из дерева и не из камня, а из воздуха, с помощью заклинания столь сильного, что оно не будет разрушено до конца мира».[159] Со временем он переселился на остров Бардсей, отплыл «прочь с самой западной оконечности Карнавоншира… он ушел вместе с девятью бардами и взял с собой „Тринадцать сокровищ Британии“, с тех пор потерянных для людей». Профессор Рис указывает, что греческий путешественник Деметрий, предположительно навещавший Британские острова в I в. н. э., упоминает остров на западе, где якобы заточен «Кронос» вместе с девятью его соратниками, а Бриарей следит за ним, спящим, «ибо оковы, выкованные для него, — сон». Перед нами, разумеется, эллинизированный (как это было в обычае древних авторов, пересказывающих мифы варваров) вариант легенды об уходе солнечного бога за западное море, где он оказывается во власти сил тьмы.

НИННИАВ И ПЕЙБАВ

Присутствующие в генеалогической таблице Нинниав и Пейбав играют весьма незначительную роль в валлийской мифологии, однако сказание, в котором они появляются, интересно само по себе. Это два брата, короли Британии, и однажды звездной ночью они вместе вышли на прогулку. «Посмотри, какое у меня прекрасное, просторное поле», — сказал Нинниав. «Где же оно?» — спросил Пейбав. «Там, вверху, насколько хватает глаз», — указал на небо Нинниав. «Тогда взгляни, как мой скот пасется на твоем поле», — молвил Пейбав. «Где же он?» — спросил Нинниав. «Это все сияющие звезды, и луна — их пастух», — отвечал Пейбав. «Они не смеют пастись на моем поле!» — воскликнул Нинниав. «А я сказал, они будут это делать», — отозвался Пейбав. «Нет». — «Да». Так и шло; сперва они ссорились, потом объявили друг другу войну, армии их погибли, а земли опустели; в конце концов в наказание за глупость и вздорность братья были превращены в быков.

«МАБИНОГИОН»

Теперь мы переходим к собранию основных валлийских мифов и легенд, которые леди Шарлотта Гест преподнесла миру в своем великолепном переводе. Название ее книги, «Мабиногион», представляет собой форму множественного числа от слова «mabinogi», которым обозначалось предание, входящее в обязательный репертуар барда-ученика, то, что необходимо знать каждому сказителю. Строго говоря, к mabinogi в этом собрании относятся только первые четыре повести, образующие единое целое. Они принадлежат к числу древнейших валлийских саг.