Мифы мегаполиса

Через полчаса все скорбно сидят на траве. Принцесса порхает от одного раненного к другому, успокаивая и смазывая предусмотрительно взятым йодом ссадины и ушибы. Печальное, но поучительное зрелище. Освежаюсь парой глотков, затем беру у очкарика меч, соструганный из лыжи и прошу внимания. Показываю ребятам фронтальную стойку, несколько базовых ударов, «свилю». Смотрят угрюмо. Да, пацаны, не так все просто. Уголком глаза замечаю восторженный взгляд принцессы, но на сегодня хватит. Силы на исходе и водка тоже. Прощаюсь и ухожу. Сзади шушуканье, легкие шаги.

— Э-э, досточтимый сэр?

Принцесса. Сияет — прямо светится вся.

— Вы не могли бы прийти завтра? Ваши знания бесценны.

Смотрит так, что я забываю про ее шестнадцать лет. В конце концов, она — совершеннолетняя! Держу длинную паузу, глядя на нее добрым отеческим взором. Станиславский переворачивается в гробу от зависти.

— Ваше Высочество, если Вы прикажете…

Она подходит вплотную, поднимает лицо и смотрит мне в глаза. Я таю, я тону в синих озерах…

— Да, я была бы Вам весьма признательна, — тихо, почти шепотом, говорит она.

Отступаю на шаг и склоняю гордую голову.

— Слушаю и повинуюсь, Ваше Высочество.

Она легко касается моего плеча и бежит к своей свите.

— Он придет, — слышу я волшебный голосок.

Допиваю «чекушку» и бреду к метро. Сегодня я для них еще чужой, хотя лед сломан. А вот завтра они будут смотреть, как на знакомого. А девочка эта м-м… Весна, что ли, на меня действует? Завтра побреюсь, причешусь. Правда, она моложе меня лет на двенадцать. А-а, прорвемся! Старый конь борозды не портит.

Однако, судя по Санькиным записям, он влюбился в девушку старше себя. Сегодня я ее не нашел, может, завтра повезет?

У метро двое бритых парней в коже охаживают железными прутьями мелкого нацмена. То ли он им цветы даром не отдал, то ли просто не понравился. Еще одна торговка, судя по растительности на лице, тоже из Закавказья, мечется вокруг и голосит, хватая прохожих за руки. Напрасно. Кому охота получить ржавой арматуриной по голове из-за лица кавказской национальности? Никому, кроме потасканного, сильно пьющего идиота.

Подхватив с земли железный ребристый прут, направляюсь к парням.

Нацмен катается по асфальту среди окурков и собственных гвоздик. Бритые лупят его по ребрам и локтям, которыми он прикрывает лицо. Плачущим голосом кавказец просит о чем-то, сулит златые горы, но парни уже вошли в раж.

Коротко бью бритого прутом по запястью и тут же, не теряя времени, по колену. Парень воет и, скорчившись, валится на землю. Второй поворачивает ко мне оскаленное покрасневшее лицо с выпученными глазами.

— А, сука!

Развернувшись в молодецком замахе, опускает арматуру мне на голову. Дрова тебе рубить, парень, а не железками махать. Провожу защиту отводом и от души впечатываю прут ему в лоб. Глаза парня сбегаются в кучку, как жуки-скарабеи на верблюжье дерьмо. Роняя железяку, он оседает на замершего в ожидании новых ударов нацмена.

Бросив прут, ныряю в толпу. Сзади милицейские свистки. Вовремя, ребята. Вы, как всегда, вовремя.

По дороге домой покупаю бутылку водки и мороженую курицу. Варю крепкий бульон, выпиваю залпом стакан проклятой отравы (чтоб я еще хоть раз в жизни!) и рву птицу зубами, заливая в себя бульон.

Ночь проходит в кошмарах. Встаю трезвый и злой. Час под душем, бреюсь, одеваюсь. Выпиваю пятьдесят грамм водки и кружку бульона. Все, пора. Прячу заплывшие, покрасневшие глаза за черными очками и выхожу на улицу.

Народу в Царицыно меньше, чем вчера. Не спеша иду к парку, как вдруг меня окликают. Принцесса! Она в джинсовом костюме, куртка расстегнута, короткая маечка кончается сразу под грудью, открывая нежную загорелую кожу. Меня подмывает снять очки, чтобы разглядеть ее получше.

— К Вашим услугам, принцесса, — бормочу я, не в силах оторваться от изумительного зрелища.

— Я приехала пораньше, чтобы предупредить вас, — говорит она, — ребята сегодня не придут. Извините, так уж получилось.

— Жаль, — вру я бессовестным образом, — может, просто погуляем?

Она приехала ради меня, что это значит? Это значит одно!!! Лихорадочно соображаю, куда ее можно повести при моих скромных возможностях, да еще, чтобы прогулка завершилась в моей холостяцкой квартире. Конечно, после двухнедельной пьянки там хлев, но упускать такой случай?

— Раз уж я нарушила ваши планы на сегодня, давайте хотя бы кофе вас угощу.

Тяжело вздыхаю, сожалея о нарушенных планах, но соглашаюсь. Едем в метро, она мило щебечет, почти касаясь губками моего уха. Я наслаждаюсь, вдыхая аромат ее косметики. Краски на лицо она и сегодня не пожалела. Тени, румяна, тушь. Помада ярко красная. Это ничего, это мы смоем.

Выходим на «Тверской» и тут оказывается, что она живет буквально в двух шагах, а кофе у нее тоже найдется. Родители в командировке. А я ломал голову, как ее к себе затащить! О, времена, о, нравы! Ничего не имею против современной молодежи!