Мифы о призраках. Путеводитель по мистическому Петербургу

Согласно завещанию зодчего, его следовало похоронить в одном из подземных сводов Исаакиевского собора, но император не позволил: Монферран был католиком, а храм православным. В результате похоронная церемония проходила в католической церкви Святой Екатерины на Невском проспекте, затем траурный кортеж трижды обошел вокруг Исаакиевского собора, а потом вдова Монферрана перевезла его гроб во Францию. Точных данных о дальнейшем захоронении архитектора нет; считается, что он покоится на кладбище Монмартр, рядом с матерью и отчимом.

Что же касается фигуры святого Исаакия Далматского на соборе, то народный фольклор не обошел стороной и его, сочинив вот такую песенку:

От зари до зари, как зажгут фонари,
Все студентов оравы шатаются!
Они горькую пьют, на законы плюют,
И еще много чем занимаются.

Сам Исакий святой, с золотой головой,

На студентов глядит, усмехается!
Он и сам бы не прочь провести с ними ночь,
Да на старости лет опасается.

Ну, это только начало, а вот продолжение как раз по нашей теме:

Не стерпел тут старик,
С колокольни он прыг!
Он к студентам на площадь спускается,
Он и горькую пьет, и ведет хоровод,
И еще кое-чем занимается!

Ожившая статуя – чем не привидение? Кстати, к таким «ожившим» относятся и чучела в Зоологическом музее, смотрители неоднократно замечали, как те двигались; и статуи в Летнем саду (эффект движения статуй обычно наблюдают в белые ночи); и наш знакомый воин с Нарвских ворот.

Как собор сохранил сокровища

Санкт-Петербург – это пуп земли на краю света.

О’Санчес

Во время Великой Отечественной войны встал вопрос о спасении и сохранении произведений искусства, которые могли пострадать от бомбежек. Во время блокады Ленинграда был приостановлен вывоз ценностей, так что стоял вопрос только о том, как наилучшим образом их спрятать.

Вопрос о необходимости нахождения надежного хранилища для скульптур, мебели, фарфора, книг и многочисленных музейных архивов решался на заседании в исполкоме Ленгорсовета. И вот, когда все партийные чиновники уже выступили, слова попросил бывший артиллерийский офицер, который предложил свезти все ценности в Исаакиевский собор.

– Что за ерунда? – возроптало собрание. – Центр города, самое открытое всем ветрам и прекрасно видное отовсюду здание, да немцы просто обязаны палить по его сверкающему куполу!

– Ничего подобного, – парировал докладчик. – Немцы, начав обстрел Ленинграда, непременно воспользуются куполом собора как ориентиром и постараются сохранить эту наиболее высокую точку города для пристрелки.

С доводом профессионала согласились, всю войну в Исаакиевском соборе просуществовало означенное хранилище, и что самое замечательное, ни разу за всю войну Исаакий не подвергся прямому артобстрелу!

Призрак гостиницы «Англетер»

До свиданья, друг мой, до свиданья.

Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.
До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей, –
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей.

С. Есенин

Слухи о появлении в «Англетере» призрака с веревкой на шее начались буквально на следующий день после смерти Сергея Есенина, когда следствие еще только началось. Тем не менее, новость раздувать не стали, социалистическое общество – прежде всего атеистическое, а значит, любые разговоры о гостях с того света автоматически приравнивались к мракобесию и антисоветской пропаганде.

Впрочем, сыщики выросли в царской России, с детства слушали сказки, посещали церковь и не могли не понимать: призрак, да еще и с веревкой на шее, появился неслучайно, скорее всего он ищет своих погубителей или хочет дать показания следствию.

Номер Есенина в гостинице «Англетер» с силуэтом фигуры в окне

Но призрак Сергея Есенина никто не собирался вызывать на допрос, да и он, по всей видимости, не сильно набивался на контакт с теми, кто с самого начала явился не восстанавливать картину происшествия, а констатировать факт самоубийства.