Мифы о русской эмиграции. Литература русского зарубежья

Итак, делается определенным, что в ближайшие дни вынырнут, – сначала, скорее всего, в «Русской Мысли»? – скандальные (и, разумеется, необоснованные) нападки на других русских поэтов и писателей разных эпох, известных правыми и патриотическими убеждениями. Думаем, в первую очередь подвергнутся очернению Гумилев и Розанов, конечно, и Достоевский (твердый орешек: уж сколько пробовали укусить, а зубы ломают!), в более далекой исторической перспективе Жуковский, Тютчев, возможно, А. К. Толстой, Лермонтов, Хомяков; уже, наверное, Лесков. Шаги по дискредитации К. Леонтьева уже активно предпринимаются. Натурально, полный список жертв и очередной порядок заушения обрисуются на практике, по мере претворения намеченной схемы в жизнь: предварительное ее оглашение программой отнюдь не предусмотрено!

В смысле же восхвалений, затруднительнее предвидеть: мало нашлось в русской литературе хоть сколько-то талантливых авторов с сексуальными ненормальностями; разве что, М. Кузмин[100]? Резюмировав в общих чертах план, позволим себе обратить пару слов к его вдохновителям.

Одумайтесь и уймитесь, о осквернители священных могил! На кого вы заносите руку? Не учит ли народная мудрость: «С сильными не борись!». Вы гогочете: «а они давно умерли!». Глупцы! Бессмертные не умирают. Умрете вы; и есть на вас, на земле яко на небесах: «Есть правый суд, наперсники разврата!».

А они, те, великие тени, они вам ответят и из-за гроба. Не сказал ли А. К. Толстой об одном из ваших предшественников: «Отверженный Богом Басманов[101]»?

Не заклеймил ли другого Пушкин эпиграммой:

В Академии Наук
Заседает князь Дундук[102]

,

прямолинейно пояснив, «отчего он заседает»? Всем ли из вас приятно будет, коли разберутся, какой рог изобилия проливает на не больно-то одаренных и не столь уж образованных эмигрантских литературных деятелей университетские кафедры, ключевые позиции в общественных организациях, всякие уютные посты и комфортабельные оклады? Не разоблачайте сами себя…

«Наша страна» (Буэнос-Айрес),

10 января 1978, № 1454, с. 4.

Все течет, все меняется

Новейшая эмиграция уже больше не новинка. Наблюдатели, включая Солженицына, констатируют, что рядовые ее представители, особенно в Америке, с ностальгией вспоминают Россию, поют русские песни, ценят русскую кухню, а в политической жизни и на выборах поддерживают правые партии. Запад принес им порою горькое разочарование. В. Перельман[103], редактор журнала «Время и Мы», рассказал как-то потрясающую историю подсоветской еврейки, уехавшей за границу с целью спасти свою маленькую дочь от воспитания в большевицком духе. А та, когда подросла, подчиняясь растленной среде в США, стала наркоманкой, и на отчаяние матери реагирует издевательской фразой: «Такe it easy…»

Эволюция третьей волны нам во многом понятна и близка; не диво, если она постепенно сближается с первой и второю волнами, находя с теми общие интересы и проблемы. Сей процесс приводит в специальную ярость сотрудника упомянутого выше журнала, И. Шамира, призывающего против таких явлений бороться.

И вот, мы убеждаемся, – борются. Дабы забить клин между евреями и русскими, за рубежом и в СССР, публикуются пухлые томы гнуснейшей антирусской макулатуры. Ш. Маркиш[104] уложил (пока еще в стихах, правда!) Россию в «березовый гроб». И, в остальном, так о ней выражается, что даже В. Максимов, – которого вряд ли кто решится обвинить в антисемитизме, – счел долгом печатно протестовать. Б. Хазанов в России усматривает одну грязь, в прямом и переносном смысле. Ф. Горенштейн[105] посылает ей проклятия на библейский лад и уверяет нас, будто русские женщины физически отвратительны своими безобразно вздернутыми носами и выпирающими скулами. Что-то мы не замечали; вроде бы, наоборот, иностранцы весьма даже падки на русских женщин, и в изгнании, и у нас в отечестве, когда туда попадают, будь-то туристами или завоевателями.

Теперь вот, в задорной, вызывающей статье «Амнезия», в «Русской Мысли» от 19 августа с.г., направленной для виду против «Памяти», а по сути – против русского народа в целом, некий С. Юрьев нас упрекает, что мы-де «тщательно и радостно фиксируем прорывающуюся у некоторых еврейских авторов русофобию». Полагает он, что мы должны игнорировать издающиеся обширным тиражом книги (а кто их финансирует? вопрос, если вдуматься, не лишенный значения…), не читать статей, заполняющих русскоязычную зарубежную прессу и переплескивающихся обильно в иностранную (главным образом, в англоязычную)? Не лучше ли бы ему попросить сочинителей уняться, – а не от нас требовать, чтобы мы себе закрывали глаза и затыкали уши? Однако, нет, – он, вместо того, еще и сам к той продукции добавляет!

Он нас приглашает противопоставить, если у нас есть, еврейским идеям свои. Так вот мы-то это десятки лет и делаем, а «Память» начинает то же самое делать и в Советском Союзе. Но, похоже, г-ну Юрьеву оно как раз и не нравится; крепко не нравится!