Словосочетание «африканская прародина» многим читателям (в первую очередь, националистически настроенным) режет слух, тем более что в вульгарном варианте получается, что «мы произошли от негров» (см. миф № 41). Но утверждать, что африканских предков нам кто-то навязал — значит игнорировать всю историю антропологии.
Поиск прародины — места, где возник человек, — велся уже в XIX в. Разумеется, тогда исходили из очень косвенных свидетельств: фактов было маловато. Чарльз Дарвин считал нашей прародиной Африку, поскольку там встречаются большие человекообразные обезьяны, наиболее близкие человеку, — горилла и шимпанзе. Многие антропологи «зарождали» человека в Европе — наиболее изученной части света. Ведь на территории Европы к началу XX в. уже нашли кроманьонцев, неандертальцев и гейдельбергского человека.
Эрнст Геккель помещал наших пращуров на территорию Лемурии — гипотетического материка, некогда находившегося в Индийском океане. Как вы помните, на обломки этого континента — острова Индонезии — отправился искать питекантропа Эжен Дюбуа. Аргентинский палеонтолог Флорентино Амегино искал предков человека среди широконосых обезьян — обитателей Южной Америки{111}
.Кто-то доказывал, что центр происхождения человека находится там, где ныне живут так называемые «примитивные расы». Существовали сторонники полигенизма, считавшие, что каждая из трех больших рас — «белая», «черная» «желтая» — имеет своих предков-обезьян. Таким образом, у полигенистов единого центра нет: расы независимо возникли в разных частях света.
После находок питекантропа на Яве, а затем синантропов в Китае вероятный центр антропогенеза многие — в том числе советские антропологи — видели в Азии. «Родиной человека, несомненно, был Евразиатский материк. Здесь, в Центральной Азии, по всей вероятности там, где теперь находится пустыня Гоби, возникла та обстановка, которая обусловила появление первых обезьяно-людей»{112}
, — писал советский палеонтолог А. П. Быстров в середине XX в.Первые находки австралопитеков в Африке были восприняты многими учеными в штыки — не потому ли, что европейский пращур куда благородней, чем какая-то африканская обезьяна? Впрочем, не будем упрощать. В своей книге «Ископаемые хроники» американский палеоневролог Дин Фальк пытается разобраться: почему пришлось ждать 25 лет, чтобы научный мир признал «ребенка из Таунга» — первую находку австралопитека, сделанную Раймондом Дартом в Южной Африке? Фальк приводит слова другого известного специалиста, Филиппа Тобайоса:
Открытие, описанное Дартом, опережало время, поскольку его смысл нельзя было простыми логическими шагами связать с представлениями того времени. Задержка признания Таунга — не уникальное событие, заметил Тобайос, потому что такая же история случилась и с рядом других важных „преждевременных“ открытий, таких как законы генетики или пенициллин. Тобайос перечислил ряд принципов человеческой эволюции, общепринятых в 1925 г., которым бросил вызов Таунг. Среди них было утверждение (сейчас признанное некорректным), что Азия является колыбелью человечества; что увеличение размера мозга «шло впереди» эволюции гоминид, как следовало из пилтдаунской находки; что большинство черт Таунга могли быть объяснены его юным возрастом, и что гео; логическая датировка Таунга была слишком поздней для предка человека{113}
. (И только после открытий, сделанных Льюисом Лики и другими учеными в Восточной Африке во второй половине XX в., картина начала проясняться. Был открыт человек умелый в Олдувае (Танзания), найдены африканские эректусы, описан древнейший сапиенс из Омо (Эфиопия), наконец, мир облетела весть о находке австралопитека Люси в Хадаре (Эфиопия). Факт за фактом, кирпичик за кирпичиком, африканская версия прокладывала путь к научному признанию.
К настоящему времени в Африке найдены останки наиболее древних гоминид (начиная от Сахелантропа около 7 млн лет назад). Эволюционная цепочка из африканских находок самая полная:
Гоминиды, найденные на территории Африки: Время существования