МИФЫ, ПРЕДАНИЯ И ЛЕГЕНДЫ ОСТРОВА ПАСХИ

Изменения, возникшие в характере и проведении религиозной церемонии избрания тангата ману, можно отнести, вероятно, к первому этапу войны между туу и хоту ити. На это указывает и список 86 имен тангата ману, составленный Раутледж (к сожалению, он не сохранился) [Метро, 1940, 338].

Итак, следует еще раз подчеркнуть, что война между двумя союзами мата — туу и хоту ити — началась в конце XVIII в., вскоре после войны между ханау момоко и ханау еепе. Начало ее относится к годам правления верховного арики Хетуке (или сразу после него); война привела к разделу острова на две части. Фактическими правителями острова стали тангата ману — выразители интересов арики, знатных людей мата и воинов мата тоа.

Заключительные события предания о войне между туу и хоту ити происходят, вероятно, спустя примерно двадцать лет после первых жестоких столкновений.

Кровопролитная война между туу и хоту ити не положила конец многолетней вражде мата. Столкновения между ними наблюдалась и позднее — в первой половине XIX в. О борьбе миру против тупахоту и их союзников рассказывается в более поздних версиях: «Хетереки», «Кауаха», «Матака Роа», «Туу ко Иху и плащ из тапы», «Хамеа и Раа» (12; 13.1; 14.1; 14.5). Предания эти, несомненно, воспроизводят в той или иной форме действительные исторические события, имевшие место до прихода европейцев. Так, действие предания «Кауаха» (13,1) относится к середине XIX в.: Тори, сын те Каху Меа — это прадед К. Тори, умершей в 1940 г. Имена их приводятся в генеалогии, записанной Энглертом [1948, 59]. О Каху Меа рассказывается и в тексте (13.2), записанном в манускрипте Хаоа.

К этому же периоду относится и предание о верховном арики Нгааре (16,1). Согласно представлениям рапануйцев, их верховные вожди обладали сильной мана — особой таинственной силой. Горе, однако, если она оказывалась чрезмерной: это грозило гибелью всему народу (16.1,7—12). Хижина верховного арики, его еда, все, чем он пользовался, было табу для всех. Видеть верховного арики, входить к нему в дом разрешалось лишь слугам, а ими могли быть знатные — арики мата [Метро, 1937, 49]; об обязанностях их мы узнаем из одной короткой фольклорной версии (16.2).

Помимо исторических преданий в сборник включены различные легенды рапануйцев — былички, легенды об акуаку и о жизни души.

Интересную группу легенд составляют записи о деревянных и каменных моаи (раздел VI). Согласно различным версиям (15.1—15.5), первые деревянные фигурки, изображающие мужских и женских духов — акуаку, были вырезаны арики Туу ко Иху, который прибыл вместе с Хоту Матуа.

Любимая каменная статуя Хоту Матуа, называвшаяся Тауто (27.1), осталась на родине; переселенцы стали заново познавать искусство ваяния уже здесь, на о-ве Пасхи, но не сразу все мата научились делать хорошие каменные статуя моаи миро. На вопрос о том, кто был создателем знаменитых статуй, рапануйский фольклор ответа не дает.

Несмотря на эксперимент, проведенный Хейердалом, все же остается загадкой, как рапануйцы перетаскивали статуи к каменным алтарям аху, как устанавливали их, не имея ни специальной техники, ни большого количества рабочих рук, как водружали на них каменные цилиндры. В рапануйском фольклоре об этом ничего не говорится. Из нескольких версий мы узнаем лишь о том, что каменные колоссы передвигались благодаря мане старухи-колдуньи, стряпухи резчиков, или колдуна (27.2—27.10).

Рапануйскнй фольклор, складывавшийся в период разложения первобытного общества и зарождения классов, сознательно умалчивает, почему и кем были сброшены статуи. Стремясь завуалировать протест рапануйцев против власти и гнета ненавистных правителей, версии упорно передают одно и то же: статуи на аху были сброшены силой мана колдуна или колдуньи, которые не получили положенной им порции жареного лангуста или куриных головок[19].

Многие фольклорные записи (раздел VII) посвящены различным случаям из жизни отдельных людей или семей островитян (некоторые из них явно отражают действительные события): женщина Рере Ао, не имеющая детей, крадет чужого ребенка (46.1); девушка Кава Комари приносит на праздник жареных мясных крыс киоре и ест их, не обращая внимания на смех и шутки подруг (39.1); жена уходит от мужа, и тот умирает от горя (46.1—45 2); муж убивает любовника жены (45.3); кровосмешение (инцест) карается смертью (43.1).

А вот веселая история о том, как Уре Поои подшутил однажды над девушками из Ханга-Хону, которые любили красить свое лицо яркой краской: девушки собирались рано утром идти в Винапу на праздник. Уре Поои проснулся в полночь, вышел из дома и ударил несколько раз руками по бедрам, подражая шуму крыльев птиц. Птицы проснулись и запели; запели и петухи. Девушки тоже проснулись и, решив, что наступило утро, покрасили лица и поспешили в Винапу. Но там еще никого не было, и им пришлось долго ждать, когда соберется народ. Краска осыпалась, и они должны были снова покрасить лицо (38.1).