Мифы революции 1917 года

Имеются в виду теоретические основы марксизма и демократические формы завоевания и удержания власти, опирающиеся на мнение большинства населения данной страны. «Но крестьянству нужна земля, — справедливо отмечал он, — в замене капиталистического строя социалистическим оно не нуждается. Больше того: хозяйственная деятельность крестьян, в руки которых перейдет помещичья земля, будет направлена не в сторону социализма, а в сторону капитализма. В этом опять-таки не может сомневаться никто из тех, которые хорошо усвоили себе нынешнюю социалистическую теорию. Стало быть, крестьяне — совсем ненадежные союзники рабочего в дате устройства социалистического способа производства… Отсюда неизбежно следует, что если бы, захватив политическую власть, наш пролетариат захотел совершить "социальную революцию", то сама экономика нашей страны осудила бы его на жесточайшее поражение».

Он отметает положение, выдвинутое Лениным, о перерастании русской революции в мировую. Мол, цепь империализма разорвана в наиболее слабом звене, а затем она рассыплется окончательно под напором мирового пролетариата. Плеханов справедливо возражает: «Большинство немецкого пролетариата… стало поддерживать германских империалистов… Значит, немец не может докончить того, что будет начато русским. Не может докончить это ни француз, ни англичанин, ни житель Соединенных Штатов. Несвоевременно захватив власть, русский пролетариат не совершит социальной революции, а только вызовет гражданскую войну, которая в конце концов заставит его отступить далеко назад от позиций, завоеванных в феврале и марте нынешнего года».

Разве не произошло в точности так, как предсказал Плеханов? Мировая революция не свершилась, а Гражданская война разразилась со страшной силой. О том, что она будет после захвата власти большевиками, говорили представители различных партий. Выходит, такова была объективная реальность. Обратим внимание и на то, что крупнейший теоретик марксизма упоминает о социальной революции в будущем времени. Следовательно, считает октябрьские события вооруженным переворотом, не более того.

Относительно ленинского Декрета о мире он тоже высказался логично:«Но чтобы германский император послушался нашего декрета, надо, чтобы мы оказались сильнее его, а так как сила на его стороне, то, "декретируя" мир, тем самым декретируем… победу германского империализма над нами, трудящимся населением России».

Завершая свое письмо, Плеханов призвал «сознательные элементы рабочего класса» выступить «твердо и решительно против политики захвата власти одним классом или — еще хуже того— одной партией».

Вот и сказано главное: произошел захват власти одной партией, и это худшее из того, что могло случиться, — «величайшее несчастье», по словам автора письма.

Итак, согласимся с Плехановым: с позиций догматического марксизма нет серьезных оснований называть успешное вооруженное восстание октября 1917 года социалистической революцией. Власть узурпировали представители преимущественно одной партии, не считаясь с демократическими нормами. Установилась диктатура партийного руководства, возглавляемого Лениным, что неопровержимо доказали последующие события. При всем желании новая власть не могла своим декретом ни ввести социализм, ни установить мир с Германией.

Даже среди большевистского руководства не было единодушия по поводу осуществления государственного переворота. Об этом настойчиво упоминал один из главарей восстания, Л.Д. Троцкий, после того, как был выдворен за пределы СССР.

Правда, в те же года Сталин писал: «Должен сказать, что никакой особой роли в Октябрьском восстании Троцкий не играл и играть не мог». Но тогда между ним и сторонниками Троцкого шла глухая, но достаточно острая политическая борьба, так что такое заявление было, конечно же, продиктовано именно этим, а вовсе не желанием установить истину.

Чтобы разобраться в этом вопросе, обратимся к статье Льва Давидовича «Кем и как был совершен Октябрьский переворот», помещенной в сборнике его трудов «История Русской революции. Октябрьская революция» (Берлин, 1933). Сразу же отметим: один лидер большевиков говорит об Октябрьском восстании, а другой называет это событие переворотом. Ни о «великой», ни о «социалистической» революции речи вроде бы нет.

Впрочем, вряд ли следует придавать этим формулировкам слишком большое значение. Уже в начале упомянутой статьи Троцкий пишет об Октябрьской революции. У Сталина тоже чаще всего встречается именно такое определение. Не вдаваясь в теоретические тонкости, будем считать, что слова «переворот» и «революция» они обычно употребляли как синонимы.

В статье Троцкого высказаны некоторые суждения, требующие детального рассмотрения и проверки. В результате приходишь к неожиданным выводам и предположениям.

Образец стратегии или недальновидности?