Мифы Великой Отечественной — 1-2

Эрих фон Манштейн является, наверное, самым знаменитым из военачальников нацистской Германии. Сэр Бэзил Генри Лиддел Гарт писал о нем так: «Общее мнение среди генералов, которых мне довелось допрашивать в 1945 году, сводилось к тому, что фельдмаршал фон Манштейн проявил себя как самый талантливый командир во всей армии, и именно его они в первую очередь желали бы видеть в роли главнокомандующего». По словам Гудериана, даже Гитлер однажды признал, что «Манштейн — это лучшие мозги, которые произвел на свет корпус Генштаба». По мнению же Дэвида Ирвинга, «уважение, испытываемое Гитлером к Манштейну, граничило со страхом»[204].

Манштейн приобрел славу лучшего оперативного ума германского Вермахта, и даже Роммель не может с ним сравниться — не тот масштаб, да и театр военных действий, на котором Роммель покрыл себя славой, для Германии был глубоко вторичным. Манштейн же, начав поход на Восток с должности командира моторизованного армейского корпуса, уже через пару месяцев получил под командование армию, а еще через год с небольшим стал командующим группой армий. Мало кто из немецких генералов мог бы похвастаться такой карьерой.

Однако для широкой популярности одного уважения среди коллег недостаточно. Поэтому важнейшую роль в создании образа самого блестящего немецкого полководца сыграли его мемуары — вышедший в 1955 г. объемистый том «Утраченные победы» и появившиеся три года спустя записки «Из жизни солдата», посвященные более раннему периоду.

Надо признать, что большинство воспоминаний «битых немецких генералов» написаны плохо. Они перечисляют даты, названия населенных пунктов и номера полков, но из них не возникает цельной картины происходящего. Такие книги могут быть ценны как первоисточники, но скучны большинству читателей.

«Утраченные победы» выгодно отличаются от основной массы немецких мемуаров. Они написаны ярким, образным языком и содержат не только перечисление фактов, но и анализ событий, объясняющий смысл и цель происходящего. Главное же — в них изложен ход мысли полководца, его личная реакция, которая в большинстве военноисторических сочинений обычно оказывается «за кадром».

Но и это не все. В отношении к историческому персонажу главную роль играет его личность — точнее, тот портрет, который был нарисован историками и биографами. Манштейн сам стал своим биографом. Он посвящает много места своим отношениям с другими людьми — от адъютантов и штабных офицеров до высших деятелей рейха и самого фюрера — и делает все, чтобы представить эти отношения в наиболее выгодном для себя свете. Одновременно он старается избегать прямых выпадов и резких обвинений, всячески подчеркивая свое рыцарское поведение. Недаром кульминацией мемуаров становится описание одной из последних бесед с Гитлером, во время которой Манштейн заявил фюреру: «Я — джентльмен…»

Итак, образ был создан, растиражирован и превращен в один из краеугольных камней истории Второй мировой войны — не только на Западе, но и у нас. Ирвинг, Митчем, Лиддел Гарт — ладно. Но вот что пишет журналист, прозаик, критик, драматург, бард, поэт, автор многих известных песен еще советских времен (например, к великолепному киномюзиклу «Не бойся, я с тобой!») Алексей Дидуров:

«В каждой операции на театрах Второй мировой, в каждой битве, в которой Манштейн принимал участие или руководил ею, он проявлял свою гениальность, находя фантастически успешное решение боевой задачи, максимально реализовав потенциал своих войсковых сил и также по максимуму снизив возможности противника… И наконец, командуя в войне против СССР различными войсковыми объединениями, Манштейн развернул перед миром свой талант во всем блеске. Начать с того, что именно Манштейн показал сразу, начиная с 22 июня 1941 года, советскому руководству и командованию, что такое современный стиль, методы и уровень ведения боевых действий в середине XX века».

Однако посмотрим, с какой целью создавался этот образ и соответствует ли он действительности.