Мифы Великой Отечественной (сборник)

Защитники ядерного разоружения, очевидно, полагают, что, достигни они своей цели, война станет пристойной и терпимой. Хорошо бы им прочесть эту книгу и подумать о судьбе Дрездена, где при воздушном налете с дозволенным оружием погибло сто тридцать пять тысяч человек. В ночь на 9 марта 1945 года при налете на Токио тяжелых американских бомбардировщиков, сбросивших зажигательные и фугасные бомбы, погибло 83 793 человека. Атомная бомба, сброшенная на Хиросиму, убила 71 379 человек».

Удивительное дело – два военных авиатора в больших чинах не упустили (особенно Сондби) возможность пофилософствовать, но ни один из них не подверг сомнению те данные, которыми оперировал Ирвинг, в русском переводе превратившийся в Эрвинга. Так сочинение писателя-ревизиониста оказалось освященным авторитетом маршала и генерала. А попав на страницы книги Воннегута, «135 тысяч убитых» дошли до массового сознания. И остаются там даже после того, как сам Ирвинг резко снизил объем потерь. И сплошь и рядом растут – потому что где Хиросима, там и Нагасаки, а при ядерной бомбардировке этих городов погибли как минимум 220 тысяч человек, и еще десятки тысяч умерли от лучевой болезни.

Понятно, что были другие книги, которые тоже издавались во всем мире. Но положа руку на сердце скажите – каждый ли, кто читал «Бойню номер пять», прочел и «Вторую мировую войну» Фуллера, изданную в СССР еще в 1955 г.?

Меньше всего на свете мне хотелось бы предъявлять претензии Воннегуту. В 1967 г., когда он писал о Дрездене (и не только о нем – «в телеграфно-шизофреническом стиле», по его же собственному выражению), существовала лишь одна книга, целиком и полностью посвященная разрушению этого города. На первый взгляд, весьма добросовестно написанная. Книга Ирвинга.

Будем помнить, что Курт Воннегут – писатель. Более того, писатель-фантаст. И пацифист, что немаловажно. И пережил войну. Очень хочется ему верить, когда читаешь:

«…бомбардировка Дрездена была чисто эмоциональным всплеском, ни малейшей военной необходимостью продиктована не была. Немцы специально не размещали в этом городе ни крупных военных заводов, ни арсеналов или казарм, чтобы Дрезден остался местом, где могли себя чувствовать в безопасности раненые и беженцы. Оборудованных убежищ, всерьез говоря, не существовало, как и зенитных батарей. Дрезден – знаменитый центр искусств, как Париж, Вена или Прага, а в военном отношении угрозу он представлял не большую, чем свадебный торт. Повторю еще раз: бомбардировка Дрездена не дала нашей армии продвинуться вперед хотя бы на тысячную долю миллиметра».

Можно, конечно, изучать историю Второй мировой войны по Воннегуту Однако можно обратиться и к воспоминаниям другого американского военнопленного, полковника Харольда Э. Кука:

«Я своими глазами видел, что Дрезден был превращен в военный лагерь; тысячи германских солдат, танки и артиллерия, грузовые составы, вытянувшиеся на целые мили… Все это двигалось на Восток, навстречу русским».

Но кому интересен Кук, когда есть Воннегут?

Круг замкнулся. Миф получил легитимацию. Тот, кто подобно мне с детства читал и слышал о «135 тысячах», с недоверием относится к другим данным. Почему убитых вдруг оказалось в четыре, а то и в пять раз меньше? Что-то тут не так. Хорошо, что Воннегут не написал полностью фантастическую повесть, в которой союзники сбросили бы на Дрезден атомную бомбу.