Миг бесконечности. Том 1

— Нашла! — раздался за спиной победный возглас. — Тра-ля-ля! — пропела Ленка и гордо посмотрела на мужчину, продолжавшего возиться с микроскопом и стеклышками.

Забросив ногу на ногу, она демонстративно уложила книгу на колено и, раскрыв нужную страницу, ахнула:

— Ничего себе! Здесь столько всего написано!

— Ага, мелким шрифтом, — не удержался от очередной колкости Вадим и тут же успокоил: — Вы не переживайте, много читать не придется. Только освежим в памяти пару раздельчиков: патологоанатомические изменения и диагностика. И вслух, пожалуйста.

— Ну, хорошо. Значит, так… «У животных нарушается строение мышечных волокон…»

Поборов желание наблюдать за их дальнейшим общением, Катя снова переключила внимание на разделочную доску. Разложив провиант во все те же пластиковые контейнеры и на салфетки, она критично осмотрела стол, сбросила в пакет мусор и снова непроизвольно покосилась влево.

Кокетливо растопырив пальчики, Ленка прильнула глазом к микроскопу и что-то рассматривала.

— …Ой, они действительно похожи на блестящие пузырьки!

Судя по всему, Колесникова решила сменить тактику и стала играть по чужим правилам, что было ей несвойственно. Однако старалась она зря: насмешливым взглядом Ладышев в это время наблюдал не за ней, а за Катей.

— А у вас нет желания взглянуть на жировые клетки? — блеснул он темными глазами. — Рекомендую! Бич доброй половины человечества! Особенно женской!

«Специально, что ли, по больному месту?» — мелькнуло у Проскуриной.

Борьба с лишним весом была ее второй большой проблемой. За последние два года набрала ни много ни мало десять килограммов. И это при том, что от природы не была худышкой! Теперь же при ее росте в метр шестьдесят девять имела семьдесят пять килограммов! И всему виной гормональные препараты. Как всегда, одно лечишь, другое калечишь. Уж какие только диеты ни перепробовала, можно сказать — совсем не ела, а клевала как птичка. И все равно поправлялась. Полное впечатление, что даже от воздуха. Хоть совсем не дыши! И худеть становилось все тяжелее: раньше за неделю могла привести себя в форму, чтобы влезть в какое-нибудь вечернее платье. Теперь же добрая треть гардероба болталась в шкафу без надобности.

Однако, смирившись с мыслью, что для достижения цели — забеременеть — все средства хороши, в один прекрасный день она снова пошла на очередной курс гормонотерапии: Проскурины решили повторить попытку ЭКО. Стрелка на весах медленно, но верно вновь поползла вверх…

Приняв обидный намек на свой счет, Катя почувствовала, что начинает краснеть, и отвернулась.

— Да мне как-то все равно, — буркнула она, пожав плечами.

Раздражение на Ладышева в одно мгновение взлетело к пиковой точке: не будь она интеллигентной, воспитанной барышней, так бы и запустила в него каким-нибудь контейнером с колбасой.

— А вы не бойтесь, они не кусаются, — похоже, Вадим не заметил ее состояния. — Даже если в последний раз смотрели в микроскоп еще в школе на уроках ботаники, то это вовсе не значит, что вы потеряны для нашего научного сообщества! — пошутил он. — Мы все здесь, можно сказать, самоучки.

Прозвучало, вроде, вполне безобидно.

«И чего я на него взъелась? — попыталась урезонить себя Катя. — Может, слова „бич человечества“ сорвались у него с языка без всякого умысла».

— Кстати, а кто вы по профессии? — Ладышев явно старался вовлечь в разговор Катю.

— По профессии я, можно сказать, с миру по нитке… — не конкретизируя, нехотя ответила она.

— Катя у нас журналистка. Очень известная, между прочим, — гордая за подругу, ответила Лена.

— Вот как?!

Взгляд Вадима вдруг утратил выразительность, словно споткнулся обо что-то. В наступившей тишине звякнуло уроненное стеклышко.

— Она самая-самая талантливая! — довольная произведенным эффектом, продолжала Колесникова. — В «ВСЗ» печатается. «Вчера. Сегодня. Завтра». Вы, должно быть, читали ее статьи.

— Должно быть, читал, — глухо выдавил Ладышев и снова встретился с Катей взглядом.

Блеска в его глазах уже не было. Более того, они показались ей страдающими. Однако буквально через секунду боль в них исчезла. Ее сменили жесткость и холодность, по губам скользнула неприятная ухмылка.

— В таком случае странно… Насколько я знаю журналистов, настолько не устаю поражаться их животному любопытству: надо не надо — везде дай сунуть нос! Катя, а вдруг вам придется писать о новомодной диете? Тогда уж точно пожалеете, что не воспользовались случаем и не разглядели жировые клетки в упор. Готов спорить: в вашей редакции нет микроскопа! — через силу постарался улыбнуться Вадим и спустя мгновение стал прежним — расслабленным, вальяжным, игривым.